Андрей поклонился. Как бы там ни было, но перед ним царь, хоть и выкрикнутый. В душе ощутил непритворное волнение – для чего его сюда привезли? Ведь почти тайно! И не белым днём – через потайную дверцу и в закрытом возке.
Так он и стоял молча, наклонясь и немного юродствуя.
– Ну, хватит! Помнится мне, раньше ты был куда как более смел.
– Тогда и ты князем был, ноне же – государь.
– Понимаешь момент, значит. Здравствуй, Григорий!
– И тебе долгих лет, государь.
– Присядь-ка. – Шуйский указал на обитую плюшем скамейку, стоявшую у стены. – Не видно тебя! Важное, нужное дело для Руси сделал, самого самозванца застрелил. Да где? В самом Кремле! За такой подвиг боярином жаловать надо!
– Что же не жалуешь?
– Нет, ты всё-таки излишне смел. Похоже, я не ошибся в тебе. Как жил всё это время?
– Как и многие. С купцом в охране ходил в Нижний, на ярмарку.
– И как там? – оживился Шуйский.
– Торгует ярмарка, что ей сделается? Только вот купца моего убили.
– В пьяной драке?
– Нет, новгородские купцы душегубство учинили.
– Неужто ты им обиду с рук спустил?
– Наказал виновного, обоз привёл и вдове награбленное вернул.
Шуйский задумался. Андрей тоже молчал. Государь явно к нему интерес имеет, иначе зачем его сюда доставили?
– Ещё одно подтверждение твоей порядочности.
– А ты сомневался, государь?
– Со всех сторон супостаты к Москве подступают, князья, бояре и воеводы предают. Так что поневоле задумываться станешь, кому доверять.
– Ужель с людьми так худо?
– Людей много, велика Русь. Только вот преданных раз-два – и обчёлся.
Шуйский явно ждал, что Андрей себя в грудь кулаком бить начнёт и в своём расположении заверять. Однако Андрей молчал. Если бы он был ярым сторонником государя, то и после убийства Лжедмитрия держался бы рядом, на виду. И боярином жалован был бы, и дачку получил. Только от дачи прибыль невелика, власть неустойчива. Придёт другой царь – отберёт, у царей это запросто получается. Да и охранять дачу надо, иначе разграбят. Такого разгула убийств, грабежей, разбоя и воровства, как в годы Смуты, на Руси не было никогда.
Не дождавшись заверений в верноподданности, государь продолжил:
– Куракин у меня был. От него и узнал, где ты проживаешь.
– Я секрета не делал, живу, где и жил.
– Очень вовремя ты ему на глаза попался.
– Неужели кто облыжно вину на меня возвёл?
– Не о том речь, – поморщился Шуйский, – ты мне надобен.
– Слушаю, государь.
– Что ты всё заладил – государь, государь… У меня к тебе личное дело.
– Вот как? Убить кого-то тайно надо?
– Тебе всё заговоры мнятся? Нет, на сей раз другое. У тебя родня где-нибудь есть?