приносить деньги. В качестве дара тому же самому Покровительству Светлых Богов! И не медь. Отнюдь, не медь, которая может быть у простолюдина в кармане. Им минимум серебро подавай! А лучше золото. А где его брать простолюдинам?
– Само место под строительство храма, который здесь может быть построен, мы оставим… – Криво усмехнулся я, показав рукой на довольно большую долину, где расположилась эта деревенька возле реки. – А вот рассчитывать на то, что я построю здесь храм за свой счёт, чтобы они здесь также жировали, им не приходится. Захотят построить здесь храм, пусть приходят и строят! И поверь мне, учитывая то, сколько чистого золота Империя каждый год выделяет им из своей казны, у них хватит и своих средств для этого. Я не собираюсь давать лишних денег. Если придёт какой-то достойный жрец, который действительно будет служить Богам – Покровителям, а не собственному брюху, тогда пожалуйста. Поможем ему. Построим храм. И пусть будет там настоятелем. А посторонних мне тут не надо! Я на этих толстобрюхих насмотрелся в столице!
Услышав такое моё мнение, Барук Тарпан расхохотался в полных голос. Но потом, видимо спохватившись что ржёт как дикий конь в присутствии своего господина, попытался задавить смех в себе. Лучше бы он этого не делал. Потому что этот судорожный кашель и красное лицо управляющего рассмешили уже меня. И теперь мы хохотали в два горла. И уже потом этот разумный задал вопрос по поводу того, по какому праву я ношу на поясе меч легионера. Я ему пояснил, что закончил службу в легионе в чине сотника. Когда уже был дворянином. После чего, сам Барук Тарпан внезапно, но вполне привычно мне, ударил себя кулаком по груди. Так легионеры приветствовали друг друга. И я ему ответил. После чего мы снова рассмеялись. Надо же было встретиться двум легионерам там, где никто этого не ожидал? Теперь мне было понятно его отношение к таким вопросам, и к тому, что происходило на этих землях. Бывший воин, который, как оказалось, несколько лет в своей сотне был так называемым заведующим хозяйством, а проще говоря снабженцем, устал от того, что в девятом легионе, где он служил, командование старательно воровало. И это было плохо. Я-то служил в восьмом легионе, и знал о том, что наш командир радел о своих воинах. Но никак не о своём кармане. А тут было всё наоборот. В конце концов, когда он устал побираться, чтобы снабжать свою сотню, этот старый легионер, с большим трудом дождавшись окончания своего контракта, ушёл в отставку. И, как результат, попал сюда. Здесь всё повторилось. Местного господина не было. А управляющие воровали, как только могли. Но здесь были его родственники, которых он бросить не мог.