— За нас, — Кропивницкий, мысленно матерясь, тянул сладковато-противный портвейн. Он уже и не помнил, когда ему приходилось пить такую гадость. Вован понял его по-своему…
— Тяжело с непривычки? Закусывай лучком, редисочкой. Когда пьешь — глотай глубже — выдыхай резче.
Новоиспечённый кладовщик, жуя колбасу, кивнул.
— Ничего, потерпи человече — дня три — четыре и будет норма. Вольёшься в коллектив — станешь своим — будешь пить как воду!
Зарождающийся человек новой формации не успел ответить, как из-за стеллажа появился его коллега по смене Александр.
— Георгий Борисович, товарищи дорогие, возьмите меня к себе, — робко оглядываясь по сторонам, промямлил бывший звукорежиссер.
— Что случилось? Почему ты здесь? — Кропивницкий широко открыл осоловевшие от удивления глаза.
— Вчера вечером вышел в эфир повтор скандальной передачи, а сегодня утром у меня на столе нашли бобину с записями «Берёзок».
Спустя ещё двое суток…
Во дворе склада по большому деревянному ящику щелкали костяшки домино. Причем так громко, что вздрагивали стекла в ближайших окнах.
Мужики сражались не на жизнь, а на смерть. Рядом с играющими на соседнем ящике расположился серьёзный приз победителю турнира — налитый до краёв стакан сухого грузинского вина «Цинандали». Две открытые бутылки стояли рядом вместе с призом, ещё одна валялась за ящиком.
— А? Что? Выкусили, граждане — сограждане? Получите-ка два дубеля — «Три Три» и «Пять Пять»! — самый молодой и лопоухий из игроков смачно ударил два раза костяшками по «игровому столу», обрубая концы изгибающихся дорожек, а затем довольно начал мурлыкать под нос…
О-о-о. Венера на сотах космических трасс.
Неведанный кто-то приветствует нас… трам-пам-пам.
— Вован, ты видел это безобразие? — недовольно начал трындеть похожий на стиральную доску костистый мужичок. — Сегодня, что в клубе самоубийц день открытых дверей?! Или в цирке забыли покормить тигров? Короче, предлагаю исключить шпингалета из игры. Ой, чую — подставит он нас — выпьет «гадёныш» все призы в одиночку, а нам потом слюни глотать. Вован, да скажи ты своё слово! И вообще — «пионерам», алкоголь вреден!!!
— Хилый, перестань трепаться и не суй нос в мои костяшки, а то, как дам промеж глаз, так уши и отклеятся, — предупредил тот, кого назвали Ваваном.
— Усё идёт как надо. По плану. Скоро тоже начну дублить крупными. А пока мы его оглушим «Пусто Пусто». Пусщай малец посидит теперь — репу почешет — тут ему не в крестики нолики по доске мелом водить!
— Правильно, покажем интеллигентам, где раки зимуют! — обиженный поддержал друга. Лихо размахнулся рукой, как будто собирался закинуть костяшку далеко (За пределы Москвы) и с треском ударил ею в середину ящика. — На-а… «Шесть Один»!