«Интересно посмотреть на таких подлых людей», — лениво подумала я. «И на животное на которое не оденешь намордника тоже». Впрочем, мне уже пора было собираться на дорогу. Автостоп, который мне так не понравился, опять меня звал.
С оханьем я поднялась с железного, но уже достаточно прогретого попой сидения. И тут мимо меня пронёсся хомяк. Он был похож на маленький холмик. Я задержала зверя ногой, поймала в ладонь и, подняв голову, столкнулась взглядами с непобедимым Ножом-Для-Огурцов. Олли только что вышел из туалета. Олли застегивал зиппер размером со взлётную полосу.
— Твою мать, — сказал он, едва только меня узнал. — Я тебя сейчас придушу от радости. Ты спасла нашего нового хомяка. Ну и дура ты с этой новой дурацкой причёской…
— Олли! — раздался голос фрау Клингер. — Я сто раз тебе говорила, не разговаривать с незнакомцами за пределами Греховной Мили…
— Здравствуйте, фрау Клингер — я повернулась к ней лицом.
Фрау Клингер всплеснула руками.
— Господи! Да ведь это же наш Ананас!
— Ананас Доннерветтер! — добродушно проворчал папа Олли, бережно принимая хомяка из рук Олли. — Или Веттер-перемен, что ли? Ну что за дурацкая фамилия у тебя. Всё не могу никак запомнить. Знаешь, у меня есть, что обсудить с твоим папой после этой дурацкой Баварии…
— Вы же летели в Берлин, — вспомнила я.
— А попали в дурацкую Баварию.
Господин Клингер нагнулся и поискал моего папу под скамьёй. Должно быть, мой отец со стороны производил впечатления такого вот идиота — спрятаться под скамейкой и ждать когда тебя найдут.
— А где твои эээ… сопровождающие? — удивился господин Клингер (папу он не нашёл).
— Никаких сопровождающих, — отрезала я. — Я сама по себе. Самостоятельная.
Я уже чувствовала себя в своей родной бармалейской тарелке.
— Меня похитили, и я возвращаюсь обратно. По чужому паспорту, кстати, вот он. А вы не могли бы вы позвонить моему папе?
— Ох. Ведь у тебя криминальное прошлое, я забыл. Впрочем, сейчас всё выяснится. Кавабунга! — ухмыльнулся папа Олли, заказывая мне и хомяку по огромному запечёному бутерброду размера «подводная лодка». Хомяк деловито раскидал весь фарш, вытащил помидор и по-деловому захрумкал. Я наоборот, вцепилась в бутерброд и дожевала его до последней крошки.
Тут, господин, предъявляющий претензии опять разорался
— Бутербродами хомяка кормят! Я всё равно не буду сидеть с этой зверюгой, — громко возмущался он.
— Надевайте намордник или я…
— Всё в порядке, — успокоил его папа Олли. — Считайте, что проблема решена.
Вид у Оллиного отца был таким, будто он только что поговорил по телефону со всей «Вахтой Давида».