— Вы будете сидеть с другой зверюгой. Вот с этой девочкой. Точнее, не с девочкой, а с господином Королёвым, — подмигнул он, отобрав у меня паспорт — Ведь вам—то что главное? Главное, чтобы не с хомяком! А хомяк поедет в моём кармане.
Тут даже нервный господин просиял. Он пожал мне руку и отправился регистрироваться.
Обстоятельства и вправду складывались чересчур хорошо. Если бы не этот чёртов хомяк, то пришлось топать пешком неделю до ближайшего вокзала города Мемминген. А потом ещё год добираться до Репербана.
В аэропорту нас встречали на самом высоком уровне — с рациями, оружием и собаками породы мраморный дог. Папа Олли ужасно удивился такому приёму. А Олли был сам не свой от восторга. Он очень хотел постоять со мной рядом, чтобы его тоже обыскивали. Папа мой тоже маячил где-то недалеко. Его обыскивали больше нашего, но ко мне пока не подвели.
— Теперь у нас у всех криминальное прошлое — кричал папа из-за чужих голов. В глазах его играли искорки.
— Главное, чтобы оно не переросло в криминальное будущее, — сурово сказала Дульсинея Тобольская, осторожно перекладывая в сумочку газовый пистолет.
Сколько же народу пришло нас встречать!
Там были Барсуки, был Бюдде. Был капитан Озбей. Был Траурный Эммерих и полтора десятка полузнакомых Бармалеев с хлопальщиками наперевес Там была Рената Колицер, которую держал за руку Ходжа Озбей. А позади всех стояло самое чудовищное существо, впрочем, глядевшее на меня влюблёнными глазами и не скрывавшее слёз.
Впервые увидев Берту Штерн без фонарей косметики под глазами, я опешила.
Собственно, ничего страшного пока не произошло, но я тяжело вздохнула. Новая мама моя была, конечно, совсем не декоративная. Но что тут поделаешь. Надо было заново привыкать ко всему. Но зато это будет происходить на нашем замечательном бармалейском Репербане.
Дорогая Яна Эк.
Помнишь, в последнем письме ты просила меня рассказать, как караются преступления в тех местах, где я обитаю. Наконец, я готова. Желаю тебе удачи в будущей профессии подросткового криминалиста.
Ты уже знаешь, что нас посадили на дистанционное заключение. Мы моем полы на полицейском участке «Вахта Давида», а ещё два часа в день натираем паркет и бегаем за кока-колой для полицейских. Иногда мы готовим для них домашний лимонад.
В любое время дня они могут затребовать нас по спецсвязи. Даже из школы. Даже во время экзамена. Вечером мы не можем лечь спать без включённой рации, чтобы не пропустить их звонок.
Мой лучший друг Бюдде настолько поиздержался без карманных денег, что не может позволить себе новый скейтборд. В школу он ездит пешком. Это ему добавочное наказание в назидательных целях.