Вряд ли человек может понять, когда именно наступает его личная пустота. Она редко накидывается на человека молниеносно и внезапно. Разве что когда у него кто-то умер. Чаще всего пустота медленно заглатывает свою жертву. Тихо подползает, открывает пасть и забирает его по частям… Наверное, я уже в её животе. А может, пустота высрала меня. Кто знает. Хочется думать, что я ещё не являюсь обыкновенной кучкой говна.
А вот кавказцы на меня смотрят так, словно я куда хуже. Я бросил на них свой взгляд. Холодный, серый и, возможно, насмешливый. Я ненавижу их, да. Я не могу им сопереживать. Они кажутся мне грубыми, огромными и тупыми. Большая, неиссякаемая животная сила.
Они сами подходят ко мне, смотрят мне в лицо, открывают свои рты.
— Ты что палишь на нас? — спросил один из них, низкорослый, горбоносый бородач в чёрной утеплённом кепке, выкатив на меня шарики своих диких глаз, — тебе что-то не нравится?
— Не нравится, — огрызнулся я. Ещё бы с ними церемониться… Не хочу с ними любезничать. Пошли они в жопу. Пусть делают что хотят. Мне всё равно.
Но они не ударили меня, а продолжили разговор. Даже удивительно. Я считал, что слов для продолжения разговора в их лексиконе больше не осталось, но нет — кавказцы оказались умнее.
— Чо ты, э-э-э-э-э! — заблеял одетый в синие джинсы, чёрную кожаную куртку и коричневую шапку-ушанку высокий и тощий кавказец, — что тебе конкрэтно не нравится?.
Они подошли ко мне вплотную. Я учуял из запах. Пахло дублёнкой и куревом. Ничего такого. Они оскалились, злобно смотрели на меня, ухмылялись, чувствуя своё превосходство передо мной. Было ясно, что они хотят ударить. Похер.
— Мне не нравится, что вы тычете в меня пальцем, пялитесь… — промолвил я, как ничтожество.
— А кто ты такой? — спросил уже другой кавказец, накаченный, бородатый и лысый.
— Конь в пальто, — огрызнулся я.
Наконец, мне прилетело. Мощный, волосатый, теплый кавказский кулак въехал мне прямо в челюсть. Сильно. Что-то треснула. Язык почувствовал кровь. Губа порвалась, как целка у девочки-девственницы… Я знаю, что сравнение идиотское. Не говорите мне! Не надо! Другого я всё равно не придумаю. Извините.
Словно прося прощения, я упал на колено и принял ещё один удар по голове. Глухой такой, быстрый. Я лёг на снег и закрыл глаза. Я пытался уснуть, накинув сверху пуховое одеяло небес, но меня снова настигла бессонница.
Удары, как мысли, отскакивали от головы, точно она — просто батут, на котором прыгают дети. Прикольно. Но после каждого остаётся боль. Правда, только физическая. Она не такая страшная, кажется… Хотя нет, удар в живот похож на то, что испытываешь на пятом часу бессонницы. Удар ногой по спине заставляет меня вскрикнуть.