– Его кости?
Нимандр поежился и отвернулся.
– Слишком много пустых комнат.
– Мне нужна одежда, – сказала она.
Он рассеянно кивнул.
– Я заметил.
– Мех. Кожа.
– Ты намерена остаться, Апсал’ара?
– При тебе, да.
Он впился взглядом в ее лицо.
– Но… – добавила она. – Я не буду ему обузой.
Нимандр сухо улыбнулся.
– Значит, мне?
– Кто твои ближайшие советники, повелитель?
Он выпил половину вина и поставил кубок на стол.
– Высшая жрица. Непорочная – и, боюсь, это ей не на пользу. Клещик, брат. Десра, сестра. Корлат, Спиннок – самые преданные слуги отца.
– Тисте анди.
– Разумеется.
– А тот, что внизу?
– Тот?
– Он был когда-то советником, повелитель? Теперь стоишь у зарешеченного окошка в двери и смотришь, как он шагает, что-то бормоча? Пытаешь его? Я хочу знать того, кому буду служить.
Его лицо полыхнуло гневом.
– Ты что, будешь у меня шутом? Я слышал – такое бывает при дворе у людей. Будешь резать мне сухожилия на ногах и смеяться, что я спотыкаюсь и падаю? – Он оскалился. – Если ты хочешь стать лицом моей совести, Апсал’ара, почему бы тебе не быть посимпатичнее?
Она склонила голову набок и ничего не ответила.
Его ярость вдруг испарилась.
– Он сам выбрал такую ссылку. Ты проверила замок на его двери? Она заперта изнутри. Так дай мне совет. Я повелитель, и в моей власти прощать приговоренных. Ты же видела казематы внизу. Сколько пленников съежились под моей железной рукой?
– Один.
– И я не могу освободить его. Тут точно можно отпустить пару шуточек.
– Он безумен?
– Чик? Возможно.
– Тогда нет, даже ты не в силах его освободить. Твой отец многих заковал в цепи Драгнипура, и многих таких, как этот Чик.
– Сомневаюсь, что он называл это свободой.
– Или милосердием. Они неподвластны повелителям и даже богам.
– Тогда мы подводим всех. И повелителей, и богов. Подводим наших несчастных детей.
«Служить такому, – поняла она, – будет непросто».
– Он привлек к себе других, твой отец. Других – не тисте анди.
Нимандр прищурился.
Она неуверенно помедлила, затем продолжила:
– Вы слепы ко многому. А тебе нужны близкие, повелитель. Слуги – не тисте анди. Я не из этих… шутов, о которых ты говорил. И, видимо, я не твоя совесть, раз, на твой взгляд, я слишком уродлива…
Он поднял ладонь.
– Прости меня за эти слова, прошу. Я хотел обидеть тебя и потому сказал неправду. Чтобы уколоть.
– Вроде бы я уколола первая, мой повелитель.
Нимандр повернулся к пылающему очагу.
– Апсал’ара, Госпожа воров. Ты хочешь бросить эту жизнь и стать советником повелителя тисте анди? И все лишь потому, что в самом конце мой отец проявил к тебе милосердие?