Эвенкил считались здесь чуть ли не родственниками меркитов, а значить, и всей охране. В начале, когда это поселение только зарождалось, среди охранников-меркитов оказалось два воина-эвенкил. Язык их отличался от здешнего языка, но, не настолько, что бы они ни смогли понять друг друга. Поэтому охрана золотого рудника считала местных жителей своими младшими братьями.
Наша охрана решила отомстить за туземцев. Я разрешил это, рассчитывая на то, что когда всё успокоится, люди эвенкил всё же соберутся на нашу поляну за рекой и меновая торговля между нами и ими состоится.
Чже спросил Онгонча:
— Сколько воинов-чаучу напало на эвенкил?
— Много — ответил тот.
— Сколько — много?
— Очень много!
Сообразив, что толку от Онгонча не добиться, Чже и Уба решили, что чаучу вряд ли больше сотни, потому, что сотня в глазах эвенкил, это очень много. И Чже предложил взять всех меркитов, а это двадцать человек, и ещё десяток воинов из других племён, тех, кто захочет идти с ними, главное, что бы они умели ходить по лесу. Он решил возглавить отряд.
— Три десятка наших воинов — сказал Чже, — достаточно, что бы разогнать всех этих чаучу.
Он даже не сомневался, что тридцать наших воинов справиться с сотней неизвестных ему чаучу.
На этом и решили. Единственное, что мне было не понятно, так это где они будут искать этих чаучу. Но на этот счёт у Чже было другое мнение. Он был уверен, что с помощью Онгоча они их найдут.
Так оно и вышло: через два дня Чже с воинами вернулся. С собой они привели захваченного в плен чаучу.
— И что теперь? — спросил я у Чже.
— Ничего — ответил он. — Будем ждать. По нашим следам они придут сюда, что бы если не спасти своего воина, то хотя бы отомстить за него. Если они мужчины, конечно.
— Хорошо, они придут. И что дальше?
— Перестреляем из луков, господин — усмехнулся Чже.- И всё, что есть у них будет наше!
Имя меркит, означает «хороший стрелок», а кереит — «ворон». «Хорошие стрелки», «вороны» и татары ждали своего часа.
— Как вы нашли чаучу? — спросил я.
— По крику — ответил Чже. — Они одного местного раздели догола, вспороли живот, а кишки вытащили и положили на угли от костра. Конечно, он орал на всю тайгу! Так и нашли. Хорошо, что костёр был самым крайним в их лагере. Тихо всех вырезали, кроме этого. Ну и местного прирезали, чтоб не мучился.
Утром истошно залаяли собаки, и копьё перелетело через стену, чуть не задев нашего часового. Тот выстрелил. Раздался сначала стон, а потом яростная ругань на неизвестном языке. Это подняло весь наш маленький гарнизон на ноги. Степняки высыпали на стены. Я поднялся вместе с ними.