Такси остановилось на бульваре Сюше перед домом с большими окнами, похоже, построенным совсем недавно. В списке жильцов возле входной двери я нашла фамилию, которую искала. Пешком поднялась на четвертый этаж, почему-то побоявшись ехать в лифте, и без колебаний позвонила в дверь. Друг, любовник, безнадежный воздыхатель, шакал, – какая разница?
Мне открыл высокий красивый мужчина лет тридцати, одетый во все серое. Из квартиры доносились громкие голоса.
– Франсуа Шанс?
– В обед он не принимает. Вы хотите его увидеть? Но он не говорил, что у него назначена встреча.
– Не назначена.
Он заколебался, но пригласил войти в огромную прихожую с голыми стенами без мебели, правда, дверь на лестницу все-таки оставил открытой. У меня не было ощущения, что я раньше его видела, но он с особенным любопытством осматривал меня с головы до ног. Я спросила, как его зовут.
– Что значит, как меня зовут? А как зовут вас?
– Мишель Изоля. Я недавно вышла из больницы. Я знакома с Франсуа и хотела поговорить с ним.
По его обескураженному взгляду было ясно, что он тоже знаком с Мишель Изоля. Он медленно отошел, дважды с сомнением покачал головой, потом бросил: «Извините», и ринулся в комнату в глубине прихожей. Вернулся он в сопровождении мужчины постарше и покрупнее, вполне заурядной внешности, который держал в руке салфетку и торопливо дожевывал последний кусок.
– Мики! – Ему было лет пятьдесят, залысины на висках, отечное лицо. Он сунул салфетку спутнику и бросился ко мне: – Заходи, что же мы здесь стоим? Почему не позвонила? Проходи же.
Он втащил меня в какую-то комнату и закрыл дверь. Схватил меня за плечи, держа на расстоянии вытянутой руки. Мне пришлось вытерпеть несколько секунд пристального осмотра.
– Да, вот уж сюрприз так сюрприз. Тебя трудно узнать, но ты просто очаровательна и выглядишь вполне здоровой. Садись, рассказывай. Как твоя память?
– Вы в курсе?
– Разумеется, я в курсе! Мюрно звонила мне еще позавчера. Она не с тобой?
Здесь, похоже, был его кабинет. Стол красного дерева, заваленный папками, строгие кресла, книги в застекленных шкафах.
– Когда ты вышла из клиники? Сегодня утром? Ты хотя бы не натворила глупостей?
– Кто вы?
Он сел напротив, взял мою руку в перчатке. Вопрос сбил его с толку, но по выражению лица – сперва озадаченному, потом веселому и наконец раздосадованному – я видела стремительное движение его мыслей.