– Долго я спала?
– Сейчас шесть часов. Тебе получше?
– Проспала бы еще целую вечность. Голова болит.
– Чем-нибудь помочь? – встревожился он.
– Не знаю.
– Вызвать врача?
Он присел на кровать рядом со мной и взял у меня из рук пустую чашку. Поставил ее на ковер.
– Лучше позвони Жанне, – попросила я.
– Тут рядом живет врач, но я не знаю его телефона. Честно скажу, мне совершенно не хочется снова ее тут видеть.
– Ты ее не любишь?
Он рассмеялся и обнял меня.
– Вот теперь я тебя узна[ю], – сказал он. – Ты совсем не изменилась. Делишь весь мир на тех, кого мы любим и кого не любим. Не вырывайся. Я имею право хоть немного побыть рядом после целой вечности врозь.
Он пригнул мне голову, погладил по волосам, нежно поцеловал куда-то возле затылка.
– Нет, я ее не люблю. Послушать тебя, так нужно любить всех и вся. Даже эту несчастную девицу, хотя одному богу известно… – Не переставая целовать меня, он указал на вырезки, разбросанные на ковре: – Я прочел. Мне уже рассказывали, но тут такие страшные подробности… Мило, что ты пыталась вытащить ее оттуда. Дай взглянуть на твои волосы.
Я быстро закрыла голову руками:
– Не надо, пожалуйста.
– А тебе обязательно носить перчатки? – спросил он.
– Прошу тебя.
Он поцеловал мою руку в перчатке, осторожно приподняв ее, потом поцеловал в голову.
– Больше всего тебя меняют волосы. За обедом мне несколько раз казалось, что я говорю с незнакомкой. – Он обхватил ладонями мое лицо, придвинулся почти вплотную и долго вглядывался. – И все-таки это ты, это Мики. Я смотрел, как ты спишь. Знаешь, раньше я часто смотрел на тебя, когда ты спала. И сейчас у тебя было точно такое же лицо.
Он поцеловал меня в губы. Сначала легкий быстрый поцелуй, чтобы проверить мою реакцию, потом долгий. Меня снова охватило оцепенение, но не такое, как за обедом, теперь оно отдавалось сладкой болью во всем теле. Чувство, знакомое мне «раньше», до клиники, до белого ослепляющего света, до всего. Я не двигалась и внимательно прислушивалась к ощущениям, видимо, в нелепой надежде, что с поцелуем ко мне вернется память. Я отстранилась, потому что стало трудно дышать.
– Теперь ты мне веришь? – спросил он.
Он удовлетворенно улыбался, темная прядка упала на лоб. Его фраза все испортила. Я отодвинулась еще дальше.
– Я часто сюда приходила?
– Нет, не очень. Обычно я наведывался к тебе.
– Куда?
– В «Резиденцию» на улице Лорда Байрона, потом на де Курсель. Смотри, у меня есть доказательство! – Он резко вскочил, открыл какой-то ящик, потом вернулся с небольшой связкой ключей: – Ты мне дала их, когда переехала на улицу де Курсель. Если ты ходила ужинать не со мной, мы встречались вечером прямо там.