– Начните вы.
– Мне тридцать пять лет. Семь лет назад мне поручили заботиться об этой несносной девчонке. Гордиться тем, во что она превратилась, не приходится, но и в те времена, когда мне ее доверили, не было поводов для оптимизма. Вы родились четвертого июля тридцать девятого года. Работали в банке. Восемнадцатого февраля этого года вы посмотрели на Мики своими большими томными глазами и в результате сменили профессию. Стали своего рода куклой, которая не дрогнув сносит и затрещины, и поцелуи. Вам легко казаться милой, к тому же вы привлекательнее, чем я представляла, что не делает вас менее назойливой. У вас на уме какая-то мысль, хотя, как правило, в кукольных головках их не бывает.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Тогда дослушайте. Эта мысль возникла у вас в голове целую вечность назад. Даже не мысль, а нечто расплывчатое, неосознанное, но непреодолимое, как зуд. Его испытывали многие и до вас, да и я сама не исключение, но вы гораздо бестолковее и намного решительнее. Постарайтесь сразу же уяснить: меня волнует не сама мысль, а то, что она у вас на лбу написана. Вы успели наделать столько глупостей, что вызвали подозрения у доброго десятка человек. А когда среди них есть такие тупицы, как Франсуа Руссен, то, согласитесь, уже не до шуток. О Рафферми можно говорить всякое, но голова у нее светлая. А вот считать Мики дурочкой – полный идиотизм. Вам далеко до нее, и вы меня раздражаете.
– Я все равно ничего не понимаю, – сказала До.
У нее пересохло в горле, но она внушала себе, что это из-за краски. Она хотела подняться, но золотоволосая гренадерша, не теряя спокойствия, остановила ее:
– Я видела ваши письма Рафферми.
– Она вам показала?
– Хватит витать в облаках. Я их видела, и точка. К ним приколота справка: брюнетка, рост метр шестьдесят восемь, родилась в Ницце, отец бухгалтер; два любовника, первый в восемнадцать лет, отношения длились три месяца; второй в двадцать, вплоть до появления Мики; шестьдесят пять тысяч франков в месяц минус вычеты; отличительная черта: глупость.
До вырвалась и бросилась к двери. Но никак не могла найти свое пальто на первом этаже. Жанна Мюрно вышла из какой-то комнаты и протянула его:
– Вы ведете себя как маленькая. Мне нужно с вами поговорить. Вы наверняка не ужинали. Поехали.
В такси она назвала адрес ресторана возле Елисейских Полей. Когда они сели друг напротив друга по обе стороны лампы, стоящей между ними, До вдруг заметила, что некоторые жесты Жанны в точности копируют манеру Мики, только выглядят карикатурно, поскольку Жанна намного крупнее. Та перехватила ее взгляд и заметила раздраженным голосом, будто с легкостью прочитав мысли До: