Выпили за силу закона, и отдельно просто за силу.
– Выходит, кабздец Мухе, – печально сказала Наташа, которая представила, как Муху раскулачили, и он идёт босой и несчастный по дороге с узелком на палочке, а за ним его голодные детки, бабы и беременная служанка.
– Вот это правильно, – согласилась прокурор Смирнова и посмотрела на Наташу стальным тяжёлым взглядом. – Всем вам кабздец! Неужто ещё не понятно?
– А тебе никого не жалко? – спросила Ирка.
– Почему? Деток моих жалею, бабку ихнюю, мать мою тоже жалею. Думаешь, прокуроры бессердечные? Ещё какие сердечные.
– Давайте, выпьем за сердечность, – предложила Наташа. – Да нам, пожалуй, пора двигать.
Выпили за сердечность.
Из квартиры прокурора Смирновой бежали пешком по лестнице, выскочили из парадной и понеслись по Московскому проспекту энергичным шагом, остановились и перевели дух только у метро «Парк Победы». Зашли в парк, сели на лавочку.
– Говорят, в парке Победы завёлся маньяк, пристаёт к женщинам, – сообщила Наташа.
– Знаешь, мне после прокурора Смирновой никакой маньяк не страшен, – призналась Ирка.
– Ты американская гражданка, чего тебе прокурора бояться? Это нам кабздец, она сказала.
– Ага! Ты разве не знаешь, что американские граждане все поголовно шпионы. Я телевизор в отеле смотрела по вечерам.
– Не бойся, подозреваю, пока ты никакому правильному человеку дорогу не перешла, тебе можно закона с его силой не бояться.
– Как же не перешла? Я такому правильному человеку, которого ты прозвала Седым, отказала в любезности, не отдалась.
– Пусть найдёт тебя сначала.
– А чего искать? Спросит у Смирновой или ещё какой-нибудь другой законницы, где я проживаю, и явится. Это у Смирновой в Америке никаких концов, а у нас мы все у неё как на ладони.
– Для этого ещё Муха должен ему твою фамилию сказать.
– Да Муху и пытать не надо, наверняка, уже всё доложил, кто есть ху.
– Ну тебя, не выдумывай страсти.
– А чего выдумывать? Всё уже выдумано до нас. Мне бабушка рассказывала, она красивая была, так одевалась во что похуже, чтоб не позарился никто из этих вот, из правильных.
Тут Наташа вспомнила историю, как одна воспитательница детского сада приглянулась одному чуваку, и не какому-то важному шибко правильному человеку, а всего-то …, тьфу! И случилось это всё не в те давние времена, когда Иркина бабушка была красавицей, а вот совсем недавно.
– Расскажи мне лучше чего-нибудь хорошее, – попросила Ирка, – чтоб успокоиться, а я пока такси вызову.
– Не знаю я ничего хорошего. – Наташа приуныла.
– Знаешь. Тебе сантехник твой наверняка звонил, а ты молчишь как партизан.