Красные (Матонин) - страница 228

тяжелым расстройством нервной системы и три месяца был вынужден лечиться в клинике. «Меня ужасно поразило и огорчило твое сообщение о Саше, что с ним, ведь я ничего не знаю. Так давно никаких сведений от него не имели… — писала его сестра Мария другой сестре, Анне Луначарской. — Из твоего письма я поняла, что тут не только нервы, что ужасно — ведь какой он был сильный, здоровый. Ужасно больно видеть, что жизнь так косит людей. И только люди-животные чувствуют себя хорошо. Это несправедливо, непонятно».

После выхода из клиники Богданов служил младшим ординатором 153-го эвакуационного госпиталя, который располагался в Москве на Покровке, и получал не очень большое жалованье — чуть больше 167 рублей. При этом давал деньги на воспитание сына и помогал родителям. «Котик болел… да и сейчас не вполне здоров. Словом, расходов у нас очень много, и на нашу помощь нельзя рассчитывать в большой мере», — сообщала в начале 1916 года в одном из своих писем Наталья Богданова-Корсак.

Его представляли к награде за храбрость: за то, что он вывел из-под огня колонну раненых, но сверху последовал отказ. Там, видимо, помнили его «революционные заслуги».

На войне Богданов своими глазами видел, как от потери крови умирают раненые солдаты. И был потрясен тем, что русская медицина не могла им помочь. Именно во время Первой мировой войны начало широко применяться переливание крови, и Богданов об этом знал. Но Россия, как обычно, отставала. Вероятно, именно тогда к его философско-мистическим исканиям в сфере «тайн крови» прибавился и чисто практический аспект — он понял, что переливания необходимы не только для «омоложения» организма или создания «физиологического братства». Необходимо создать и хорошо организованную службу переливания крови для помощи больным и раненым во время военных действий или чрезвычайных ситуаций. Богданов считал, что эта задача имеет важнейшее государственное значение.

Богданов приветствовал Февральскую революцию 1917 года. Между февралем и октябрем он был близок по взглядам к группе меньшевиков-интернационалистов, которые выступали против войны, коалиции с буржуазными партиями, но против курса на социалистическую революцию и власть Советов, который провозгласил Ленин. Богданов в эту группу не входил (ее наиболее известным представителем был Юлий Мартов), но активно печатался в популярной тогда газете «Новая жизнь». Среди ее редакторов были Горький, Базаров, Николай Суханов (известный сегодня благодаря своим «Запискам о нашей революции»), ну и сам Богданов.

В апреле Ленин триумфально вернулся из Швейцарии в Петроград в знаменитом «пломбированном вагоне». Он выступил с «Апрельскими тезисами», в которых провозгласил курс на социалистическую революцию. Они вызвали бурную полемику среди социалистов вообще (Плеханов назвал речь Ленина «бредовой») и среди большевиков в частности. Против позиции Ленина выступали такие видные лидеры партии, как Григорий Зиновьев, Лев Каменев, Александр Шляпников, считавшие, что Россия еще не созрела для социалистической революции. Каменев выступил со статьей «Наши разногласия», в которой отмечал, что «Апрельские тезисы» выражают исключительно «личное мнение» Ленина. Острая дискуссия среди большевиков продолжалась до конца апреля, когда на VII Всероссийской (Апрельской) конференции РСДРП(б) позиция Ленина все-таки была одобрена большинством голосов. Не в первый — и не в последний — раз он сумел переломить настроение партийцев в свою пользу.