Опыты Богданова по обменному переливанию крови отлично вписывались в эту борьбу с «изнашиванием организмов» вождей. Тем более что и он сам не раз информировал их (в частности, Бухарина и Семашко) об успехах в этой области. Богданов указывал, что уже первые «операции» приводили к тому, что у пациентов (он имел в виду и самого себя) появляются «хороший сон и аппетит, устраняются явления атонии кишечника и происходит увеличение мышечной силы, восстанавливается равновесие вегетативной нервной системы, происходит повышение продуктивности высшей нервной деятельности».
Кроме того, свои «операции» он считал альтернативой гораздо более дорогому и сложному, но весьма популярному в 20-е годы «способу омоложения» — пересадке желез. Эффект омоложения он связывал с уникальными свойствами крови, которая, по его мнению, является «всеобщим посредником» между тканями и органами в «жизнеобмене». Так что и у Богданова, и у Сталина и К° были свои резоны в продолжении исследований и создании Института переливания крови. О практических задачах уже говорилось — они во многом совпадали у обеих сторон, но Богданов никогда не отказывался и от своей идеи «братства по крови», которую он изобразил в своих еще «марсианских романах».
Она требовала участия в «операциях» как «старых партийцев», так и молодых коммунистов. Они должны были обмениваться кровью между собой. Такой обмен предусматривал не только физиологический, но и символически-духовный аспект: ветераны партии как бы передавали молодежи свою кровь, а вместе с ней — традиции, опыт и уверенность в победе, возникала бы преемственность поколений революционеров.
Теперь у Богданова появлялась возможность масштабно и официально экспериментировать с идеей «кровного братства» на практике, хотя и в довольно ограниченном виде и в контексте тогдашних конкретных условий. Уже после его смерти журнал «Под знаменем марксизма» писал: «По существу героями его утопий были большевики, в ряде черт его героев нетрудно узнать даже оригиналы, с которых они написаны. И вот восстановление этой породы людей, специфической, резко бросающейся в глаза породы русских большевиков, и посвятил последние свои труды один из основателей русского большевизма. Надо помнить, что именно изношенность нашей старой гвардии, ее преждевременный уход в ничто ужасали А. А. Богданова, который как-то независимо от своей воли восхищался тем делом, которое творит и у нас в СССР, и во всем мире русский большевизм. Сохранить и продлить жизненные силы тому поколению, которое выпестовало и провело три революции, и был по существу посвящен институт переливания крови…»