Жена Зиновьева Злата Лилина в 1924 году написала биографию Ленина для детей. Она называлась «Наш учитель Ильич».
Да и многие другие крупные и не очень крупные партийные и советские начальники внесли свой посильный вклад в создание образа «вечно живого» и «гениальнейшего вождя» всех времен и народов. Эти примеры можно было бы перечислять и перечислять без конца.
Но Каменеву все же нельзя отказать и в настоящих заслугах — без кавычек — в научном изучении и научной систематизации наследия Ленина.
Каменев и «грехи Троцкого»
После смерти Ленина положение Каменева во власти упрочилось. В феврале 1924 года он стал председателем Совета Труда и Обороны (СТО) СССР. Это был весьма влиятельный пост. Совет обладал широкими полномочиями — в его задачи входили проведение в жизнь хозяйственных и финансовых планов СССР, рассмотрение вопросов обороны и принятие мер по улучшению военного дела, вопросы финансирования различных отраслей экономики и т. д. Постановления и распоряжения СТО СССР являлись обязательными для всех центральных и местных органов власти. О важности этого органа говорит хотя бы тот факт, что при жизни пост его председателя занимал сам Ленин.
С 23 по 31 мая 1924 года проходил XIII съезд РКП(б) — первый без Ленина. Одной из его главных интриг стал вопрос: оглашать перед делегатами ленинское «Письмо к съезду» с характеристиками лидеров партии или нет? За два дня до начала съезда Крупская передала письмо Комиссии по ленинскому наследию (Зиновьеву, Каменеву и Сталину), указав, что «Ильич выражал твердое желание», чтобы его заметки были оглашены на съезде.
Этот вопрос 21 мая обсуждался на заседании своего рода совета старейшин съезда, состоящего из членов ЦК и руководителей местных партийных организаций. Каменев зачитал письмо. Сталин, которого Ленин охарактеризовал в письме «слишком грубым», вызвался подать в отставку. Троцкий вспоминал, что он сказал: «Что ж, я действительно груб… Ильич предлагает вам найти другого, который отличался бы от меня только большей вежливостью. Что же, попробуйте найти.
— Ничего, — отвечал с места голос одного из тогдашних друзей Сталина. — Нас грубостью не испугаешь, вся наша партия грубая, пролетарская».
Борис Бажанов в мемуарах так передавал речь Зиновьева на этом совещании: «Товарищи, вы все знаете, что посмертная воля Ильича, каждое слово Ильича для нас закон… Но есть один пункт, по которому мы счастливы констатировать, что опасения Ильича не оправдались… Я говорю о нашем генеральном секретаре и об опасностях раскола в ЦК». По предложению Каменева вопрос решался простым поднятием рук. Большинство проголосовало за то, чтобы прекратить прения по этому вопросу. Сталин остался на своем посту. Затем решали, как быть с ленинским «завещанием». Каменев предложил вообще не сообщать о нем съезду, но против выступила Крупская. В итоге постановили: письмо будет оглашено на закрытых заседаниях отдельных делегаций; при этом никто из делегатов не имел права делать записи и пересказывать его содержание на прочих заседаниях съезда. Письмо также решили не публиковать. Интересно, что, когда в 1925 году американский троцкист Макс Истмен пересказал его своими словами в книге «После смерти Ленина», Троцкому пришлось опубликовать опровержение и назвать рассказы о «завещании Ленина» «злостной фальсификацией». «Письмо» превратилось практически в нелегальную литературу, и позже подпольные типографии оппозиции будут печатать и распространять его — совсем как социал-демократические листовки в царские времена.