Это «взяли слово» сторонники похода к Туркестану. Раньше был и такой план, Но его отвергли. Теперь, когда провалился план Каширина, снова заговорили о Туркестане. У этого плана было немало положительного. И главное: идти в том направлении и безопаснее и с продовольствием легче. Это привлекало многих. Но Блюхер знал, чем это может кончиться. И едва замолкли сторонники туркестанского похода, он резко снял кожанку, будто собирался с кем-то драться. Но заговорил неожиданно спокойно. Только сидевшие рядом видели, как побелели его пальцы, стиснувшие карандаш…
Блюхер говорил о том, что легкий путь далеко не всегда правилен. Ведь неизвестно, какова сейчас обстановка в Туркестане: когда шли на Екатеринбург, тоже надеялись соединиться со своими, не зная, что город уже занят врагом, Тогда это была ошибка, тяжелая, страшная, стоившая многим жизни. Поход на Туркестан может обернуться гибелью всей армии и всех беженцев…
Блюхер замолчал, тяжело, как после быстрого бега, перевел дыхание. И заговорил снова. Теперь командир уральцев излагал свой план. Собственно, по сравнению с тем, что он говорил две недели назад, нового было немного. Но теперь этот план виделся партизанам в ином свете. Они внимательно слушали Блюхера и потому, что в недавних боях он показал себя умелым и отважным командиром, с мнением которого нельзя не считаться, и потому, что неудачи помогли оценить преимущества блюхеровского плана.
Горы и в самом деле не только трудность, но и защита. Да и белых меньше на этом пути. К тому же армия пройдет через районы, где действуют партизанские отряды. Хоть и невелики они, а помогут и в обстановке разобраться, и дорогу подскажут, и об опасности предупредят.
Блюхер понимал, что в настроении командиров наступил перелом в пользу его плана. Но, очевидно, надо еще будет кое-кого убедить, кое с кем поспорить. Однако спорить не пришлось, встал Николай Каширин.
— Убедил, Василий Константинович, веди на северо-запад! Командовать, считаю, должен Блюхер, — повернулся Николай к партизанам. — Возражения есть?
— Есть! — сказал Блюхер. — Главнокомандующим, по-моему, должен оставаться Николай Каширин, как наиболее опытный среди нас в военном деле.
— Опыта и тебе, Василий Константинович, не занимать. Сколько провел в окопах на германской? Два года? Ну вот. Значит, и ты знаешь, как поют пули и пахнет порох. Да и мы уже успели повидать тебя в деле. Так что тут мы наравне. А вот думаешь ты как-то по-другому…
— Как же это? — удивился Блюхер.
Николай задумался. Видимо, подыскивал нужное слово. Но произнести его не успел. За него ответил Иван: