Я устраиваю беглый осмотр. У этого велосипеда есть колёса, рама и примитивная версия тормозов. Думаю, у Сэма остались ложные воспоминания о поездке нашего звуковика на тандеме, потому что он уверяет меня, будто тормоза на нём рабочие. Почти как вера в плоскую землю, или в то, что Элвис Пресли жив [Сэм. Он жив], это плод воображения Сэма. [Сэм. У меня есть фотография.] Не то что бы я говорил, что у тормозов отрезаны тросики, но к рычагу тормоза они имели весьма отдалённое отношение. С равным успехом я мог тормозить просто ногами. Вообще-то, так я и делал. Весил тандем, наверное, ещё больше, чем фургончик. Если вдруг нет, то он был изготовлен из металла, доселе человечеству неизвестного. Подумайте о свинце, к которому добавили ещё свинца. «О'кей, – говорит Мишель. – Мы собираемся ехать перед вами с камерой. А вы, ребята, едете на велосипеде за нами, сохраняя безопасную дистанцию».
Ключевые слова в этом предложении – «ребята» (во множественном числе) и «безопасную». Нет нужды говорить, что ни одно из этих слов не оказало должного влияния. Пришло время решать, кто где сидит на этом велосипеде, и в обоих вариантах есть свои преимущества и недостатки. У сидящего впереди есть доступ к тормозам (правда, в данном случае это было всё равно что иметь доступ к молитвам). Другое преимущество состоит в том, что ты не сидишь в считаных дюймах от задницы того, кто перед тобой. Нет, мне нравится Сэм, правда нравится, но в шестнадцатой серии первого сезона «Чужестранки» я увидел уже достаточно много и не нуждаюсь в зрелище его задницы никогда более. А недостаток сидящего впереди в том, что ему не видно, что делает (или чего не делает) другой. Я выбираю переднее сиденье. Мы взбираемся на велосипед, и, клянусь, я просто слышу, как Сэм ухмыляется словно школьник.
Пора переходить к практике. Я нажимаю на педали, и тотчас останавливаюсь. Я ездил по Великобритании, проехал всю Ирландию, Внешние Гебриды, от Аррана до Мыса Гнева, и через Уэльские горы, но это… это как тащить упирающегося старого пьяницу по переулку. (И, если подумать об этом, Сэм прошлым вечером опять был под градусом.) [Сэм. Э-э… ты и сам был, мистер-бутылочку-шабли-для-меня-одного-и-два-двойных-виски. И, как обычно, за мой счёт.]
Я оглядываюсь назад, чтобы свериться с Сэмом.
Осклабившийся Рыжик изображает невинный взгляд.
«Давай попробуем ещё раз», – говорит он.
Мы пробуем ещё раз.
Руль велосипеда живёт своей собственной жизнью, и я напрягаю мозги не без причины. Откуда-то из глубины времён я припоминаю уроки физики о распределении грузов и веса. Я осознаю, что Сэм – это вес. И он же – груз…