Я вызываю в своём воображении могучих воинов прошлого и надеюсь подтвердить своё мужество, или по крайней мере надорвать спину в попытке, а манжеты моей кожаной куртки помогают крепче ухватиться за гладкую поверхность камня. Вспоминая совет моего личного тренера из «Чужестранки», я упираюсь пятками в землю, ногами поднимая камень до высоты коленей, и придерживаю его там. И получается! Но выше я поднять его не могу, и одним последним рывком водружаю камень на древний постамент и отступаю на шаг назад, из всех сил пытаясь не свалиться в обморок. Грэм выглядит удивлённым и подозрительным. Наверное, он подумал, что это был бутафорский камень со съёмочной площадки «Чужестранки», совсем такой же, что был у него на месте нашего лагеря. Питер одобрительно кричит, а Дональд смотрит на всё, стоя в воротах, и аплодирует. (Нам вновь пришлось разделить наших экспертов!)
Чтобы поднять камень, мы буквально вошли в чей-то сад. Я ожидаю, как с минуты на минуту сюда ворвётся хозяин, вопя во всё горло: «Ну, вот ещё один желающий поднять этот чёртов камень!» Но никто не появляется. Камень лежит на вершине древней каменной плиты. Сам камень – это недавняя замена. Изначальный вариант насчитывал несколько сотен лет, но какой-то желчный пресвитерианский тип удумал, что это языческий ритуал, так что камень убрали бог знает куда.
Кому поднимать камень? Мы сталкиваем его с постамента. Я наклоняюсь, чтобы обхватить его вокруг, и очень скоро осознаю, что если я попытаюсь его поднять, то всё, что меня ждёт в будущем – это двойная грыжа и, быть может, выпадение прямой кишки. Я выражаю сомнение.
Это только ещё больше способствует распалению Хьюэна поднять этот камень – ну, и помогает то, что после шестнадцатой серии первого сезона ему не привыкать к таким болячкам.
Он опускается на корточки в своём килте и вцепляется в камень, и я вижу, как он напрягается и корчит рожи. Я ловлю себя на невольной мысли, что же будет, если: а) у него сместится позвоночный диск, б) он уронит камень себе на ногу, в) и то, и другое.
Он не может его поднять, и мне стыдно сказать, но я пафосным образом рад этому обстоятельству, но Сэм мельком замечает моё ухмыляющееся лицо и предпринимает ещё одну попытку. Ещё больше усилий и напряжений, как у Лакруа в туалете на следующее утро, и на этот раз Хьюэну удаётся его ухватить! Он закатывает его на колени и медленно поднимается, выпрямляя ноги. Да! Засранец смог встать! Держа в руках двухсотфунтовый (90 кг) камень. Пошатываясь, он подходит к постаменту и водружает камень на его вершину.