После вечерней тренировки Федотов подошёл и попросил отойти поговорить.
– Костя, я на правах капитана команды, обязан знать, что творится с игроками. Что случилось? Ты ведь по пути сюда был нормальным парнем, весёлым, компанейским, а сейчас словно подменили. Говори, что случилось?
– Всё нормально. Аркадьев считает, что меня в команду подсунули как стукача.
Они сели на скамейку.
– А ты? – спросил Федотов.
– Что я? Мне пришлось с госбезопасностью столкнуться во время войны. Какое тут стукачество, если я был подсадной уткой для немецких агентов?
– Ишь ты! Наградили хоть?
– Наградили. Да в медалях ли дело?
– В общем, так, Костя. Играй, а всё остальное из головы выкинь. Понял?
– Понял, – вздохнул Костик.
– Сегодня двух сторонка. Будешь играть в моей команде. Я сегодня с запасными. Сыграем? – он весело толкнул Костика в плечо.
– А почему ты не в основной?
Запасных тоже надо сыгрываться с основой. Вот я не смогу играть, поставят другого, а он никогда не играл с ребятами, взаимопонимания будет ноль. Уяснил? – Федотов засмеялся. – Не дрейфь! Что, на войне, легко, что ли было? Соберись. Плюнь на всё и будь самим собой. А обижаться на себя будешь, когда на тренировке чего-то недоделал. Пошли к ребятам.
Поддержка оказалась кстати. Двух сторонка встряхнула Костика. Федотов постарался играть с ним в пас, а после тренировки подошёл и похлопал по плечу.
– Если и в игре будешь так играть, то ещё и меня из основы выдавишь! – сказал и весело засмеялся.
После душа, Бобров и Никаноров потащили Костика на пристань «Динамо». Сева у кого-то узнал, что пришло греческое судно и можно что-нибудь выменять.
– Сегодня на разведку сходим, узнаем, что почём. Завтра, если что обмен сделаем. Мне тут родственникам приправы нужны, – и неподражаемая застенчиво-нахальная улыбка озарила его квадратное лицо.
Судно, действительно, стояло на рейде. И попасть на него можно было только на лодке.
– Обменялись, – засмеялся Никаноров.
– Погоди, – остановил его Сева и подошёл к какому-то моряку. Перебросились фразами, и моряк позвал другого.
– Видал! – смеялся Никаноров. – Если родня чего попросит, то он расшибётся, но достанет. Не удивлюсь, если Сева сейчас помчится в гостиницу за какой-нибудь вещью или деньгами.
Бобров в это время ударил по рукам со вторым моряком.
– Ребят, я в гостиницу сгоняю. Погуляйте без меня.
Никаноров хлопнул Костика по плечу, и они оба громко засмеялись. Бобров только махнул в их сторону рукой и скрылся.
Весело переговариваясь, они дошли до конца набережной, где речка Беслетка впадала в море. Постояли немного и повернули обратно, купив по мороженому. Время было не позднее, и они никуда не спешили. Костик ел, а мысли улетели обратно в Москву. Катя так и не сказала ничего по поводу его предложения. И он терялся в догадках, почему она не желает выходить за него замуж. Она до сих пор так и не сказала ни «да», ни «нет». Накануне отъезда получил письмо от Нюры. Спрашивала, не женился ли? А он так и не ответил ей. Надо написать ответ.