Но в тени все будто застыло. Это снаружи, в мире света, многое сейчас изменилось. Враги подобрались к ним ближе, чем когда-либо. Два из трех колец утеряны, а девушка с фиолетовыми волосами, которой он не слишком доверял, стала, по всей видимости, ключом ко всему.
Он забрал столько ее воспоминаний, что это причиняло ему боль. Но что удивительно – он не видел в них ни одного злого умысла. Она постоянно терзалась чувством вины, но, по сути, была почти не виновата. Если кто-либо когда-то попадал в неприятные ситуации с завидной регулярностью и всегда оказывался без вины виноватым, то, вероятно, это звание принадлежит именно Эбигейл Вудс. Она потеряла мать, отец бросил ее в беде. Она хотела просто жить нормальной жизнью, но этому мешала сила внутри нее. Она воровка – такова ее судьба. Она приехала в Даркенхолл и совершила там немало плохих поступков, но только потому, что другие требовали этого от нее. Сначала Кросс ею манипулировал, потом Бастиан отнял у нее часть ее души, а Тристан – ее сердце.
И все же когда он изучал ее воспоминания этой ночью, он видел, что даже после всего, что произошло, она все же не ожесточилась. Она искренне любила Бастиана. К Тристану же испытывала глубокие дружеские чувства. И ей так не хватало отца, что она слепо доверилась ему. Выходит, напрасно.
Пока Оуэн перемещался из тени в тень, он понимал, что, пожалуй, все это время относился к Эбигейл Вудс с предубеждением. Она не была плохим человеком. Хотя он постоянно ее в чем-то подозревал.
«Я видел в ее душе, что она ввергнет наш мир в хаос», – сообщил ему когда-то по секрету Бастиан. И это оказалось правдой. Мир сейчас действительно в большой опасности. Тени превратились в хаос. На ком в самом деле лежала вина за это?
Оуэн вышел из бездны и посмотрел на вход в Даркенхолл. Солнце только что взошло, и уже скоро должны начаться занятия. Он скользнул в тень деревьев ко входу и через мгновение оказался уже у двери. Сейчас для него важно как можно чаще заходить в тени, потому что для того, чтобы навести порядок, ему вначале нужно ослабить плетения, которые он забрал у Эбигейл. На мгновение он и сам себе удивился, что в этот раз поступил так опрометчиво. Оуэн перебирал ее воспоминания, но поглощал только те, что имели пастельно-синие оттенки. Те воспоминания, которые ей самой было бы не жалко отдать. При этом его манили совсем другие воспоминания. Недавние воспоминания о Бастиане, о Тристане, о нем самом, когда он взял ее с собой в катакомбы. По сути, эти воспоминания тоже нежелательно оставлять. Но все же оставил, потому что, нравилось ему это или нет, Эбигейл Вудс обладала бо́льшим могуществом, чем он думал. Золотые плетения ее кожи и умение держать под контролем даже хранителю колец могли еще пригодиться. Поэтому он сдержался. Проигнорировал свой голод по ее сверкающим бирюзовым воспоминаниям о событиях последних недель. Возможно, это и к лучшему, потому что он все же ощущал в себе разрушительную силу ее воспоминаний, хотя и до этого не раз поглощал бирюзовые воспоминания.