Она больше не походила на человека и превратилась в существо из чистейшего света. Она вся светилась и сливалась с амулетом в руке. Плетения всех цветов вырывались из нее и из медальона, все глубже и глубже впиваясь в световой диск.
По кругу света, будто по стеклу, шли трещины. Неприятный и опасный, этот треск проникал сквозь бездну, и Тристан спиной почувствовал, как на неожиданный шум стекаются души. Те, кто точно так же, как и он сам, больше не принадлежали миру живых.
Он снова шагнул к световому диску, хотел остановить Эбби, но ему навстречу уже неслись острые осколки света. Ураган золота обрушился на него, а потом Эбби бессильно опустилась в его объятия.
Он подхватил ее и шагнул в открывшийся впереди портал. Он боялся случайно перетянуть ее не на ту сторону, хотя в какой-то момент и сам подумал, что ему будет намного легче переносить вечность с ней, чем без нее.
– Эбби!.. – прошептал он и нежно убрал с ее лица фиолетовые пряди. Золотое мерцание на ее коже угасло, и амулет смерти выскользнул из ее бессильных пальцев.
Когда Тристан потянулся за ним, то заметил, что Бастиан тоже как раз собрался поднять его.
– Ты должен был предотвратить это, – подумал Тристан, понимая, что с другой стороны собралось уже много душ, и все они наблюдали за ними тремя.
Бастиан посмотрел на него. Затем перевел взгляд на неподвижно лежащую в объятиях Тристана Эбби.
– Она воровка – и берет себе все, что хочет.
Тристан печально кивнул. Эбби льнула к его шее, и он осторожно коснулся губами ее виска.
– А знаешь, чего она на самом деле хочет? Ей нужен только ты, Бастиан. И здесь она только потому, что боится, что и ты покинешь ее, если уже не покинул.
– Она здесь, потому что ей нужен ты, – возразил Бастиан.
– Нет. Она здесь, потому что чувствует себя ответственной за то, что случилось со мной. За то, что случилось со всеми нами. Ее постоянно винили во всех смертных грехах, и она чувствует, что должна все исправить.
Тристан провел пальцем по ее подбородку и с удовлетворением заметил, что Эбби при этом улыбнулась. Она чуть пошевелила губами. Потом ее веки дрогнули, и она начала приходить в себя.
Тристан посмотрел на брата.
– Я не пойду с вами, – подумал он. – Ты же знаешь, что это будет неправильно. – Он кивнул на едва заметные плетения, которые проступили на его теле, едва только он шагнул обратно в бездну тени через врата. – Врата света поглощают все, что нас составляет, – грустно вздохнул Тристан и вдруг ощутил смертельную усталость. Тело стало тяжелым, точно в него добавили тонну свинца. На самом деле все уже было кончено. Мысль эта оказалась тяжелой и болезненной, особенно потому, что сейчас он обнимал девушку, которая однажды по-настоящему тронула его сердце. Свою единственную любовь. И этого больше уже никогда не будет. Но сейчас она еще рядом. И они чувствуют друг друга.