Альберт взглянул на жену и улыбнулся. Бетти поставила перед ним тарелку и села напротив.
— Всегда удивлялся твоему таланту делать из обычной стряпни настоящее искусство, — сказал он.
— Всегда удивлялась твоему таланту замечать в обычной стряпне искусство, — сказала она.
Альберт вооружился вилкой и приступил к трапезе. Он медленно жевал, глядя на жену, однако не видя её. Он думал. Блеснувшая с утра догадка была очень многообещающей. «Надо будет сразу проверить, — отметил он. — Первым делом эта неустойчивость… Заманчивая неустойчивость…»
— Тинни Майкли и Джон Тайтон развелись, — внезапно громко сказала Бетти.
Она пристально посмотрела ему в глаза. Он ел, погружённый в свои мысли.
— Альберт?
— А?
Он оторвался от своих мыслей и взглянул на неё. Бетти, нахмурив лобик, грустно вздохнула.
— Альберт, давай поболтаем. Как все нормальные люди.
Он вопросительно поднял брови. Бетти покачала головой.
— Ты уже третье утро… Да что там утро, третий день почти не разговариваешь! Молчишь, смотришь сквозь меня.
По интонациям Бетти Альберт понял, что она очень расстроена, и поспешил сказать:
— Хорошо-хорошо, дорогая, давай поговорим…
— Нет, не поговорим, а поболтаем, — уточнила она, всё ещё грустным голосом.
Он пожал плечами и примирительно улыбнулся.
— Ладно, — сказала она, успокаиваясь. — Так что ты думаешь по поводу Тинни Майкли и Джона Тайтона?
— По поводу чего? — переспросил Альберт.
Она вздохнула.
— Ох… Я же тебе постоянно рассказывала про них. Они актёры!
— А! Ну конечно!.. И что я должен думать по их поводу?
Бетти, насупившись, отвернулась от Альберта. Она не ответила. Некоторое время Альберт виновато молчал, потом продолжил завтрак.
— Ты слышал, Кёрнеры собираются переезжать? — спросила она после паузы.
— Да? — он с удивлением взглянул на жену. — И зачем?
— Гарри получил наследство от деда… — сказала она, глядя на него. — К ним даже журналисты приезжали. В сегодняшней газете про них там главная статья номера.
— Нет, я не слышал, — пробормотал он, перекатывая на языке шампиньон. — Когда это было?
— Позавчера к ним пришёл адвокат. Про это же вся улица говорит… — Бетти замолчала, глядя на мужа.
Альберт задумчиво ел. Она вдруг тихо, с отчаянием сказала:
— Это всё твоя работа.
Он по инерции жевал ещё несколько секунд, потом замер и, глядя в тарелку, сказал:
— Бетти, мы же договорились.
Бетти горько вздохнула.
— Договорились! Но нельзя же так! Ты вообще ничего не замечаешь. Везде только и думаешь о своих частицах, о своих магнитах… Целый день, всё время. Или молчишь. Вообще ничем не интересуешься. Ты даже меня… Даже мной…