Осень 2011 года. Джонсон Цзэн двигается по автомагистрали 77, идущей на юг через Западную Виргинию, со скоростью, ровно на пять миль в час превышающей разрешенную. Мимо нас едут грузовые машины, мимо нас едут легковые машины, однако Джонсон строго выдерживает взятый темп. Сегодня он проехал с такой скоростью из Цинциннати в Кантон (штат Огайо), а сейчас направляется в сторону Каролин. Так он водит машину всегда. Внезапно у него возникает вопрос:
– Почему Гуанчжоу называют Кантоном?
Я не ожидал этого.
Исторически «Кантон» – это англизированное слово «Гуанчжоу», столицы родной для Джонсона провинции Гуандун[112]. Аналогично кантонский язык – англизированное название языка, на котором говорят в этом регионе. Вместо ответа я спрашиваю о другом:
– Интересно, называют ли себя люди в Кантоне кантонцами?
– Нет, – отвечает он, качая головой, с оттенком гордости за свою провинцию. – Гуандунцами.
Несмотря на свое канадское гражданство и странствия по миру, Джонсон точно знает, что он – кантонец, и вовсе не из города Кантон в Огайо, где мы сегодня были.
На самом деле ни один из нас не испытывает особо теплых чувств к огайской версии Кантона. Ранее в тот же день у Джонсона была назначена встреча там на какой-то базе металлолома, и мы потратили четыре часа (а могли бы уже оказаться в Северной Каролине!) только для того, чтобы обнаружить: управляющий уже продал за день до того весь металлолом, предназначенный на экспорт.
– Владельцам и менеджерам следовало бы позвонить и сказать, что сырья уже нет, – сообщает мне Джонсон в редком приступе разочарования. Затем он делает паузу и меняет мнение: – Но они заняты. Я бы тоже так делал. Рынок продавца.
Уже середина дня, и нам ехать еще минимум шесть часов, прежде чем мы окажемся в Стейтсвилле (Северная Каролина), где у нас завтра назначена встреча.
– Обычный день для китайского торговца, – вздыхает Джонсон. – Ехать долго, отдачи никакой.
Он лукавит. Несколькими часами ранее на парковке у базы в Кантоне ему позвонили с базы лома в Цинциннати, где мы были утром, и договорились о поставке двух контейнеров стоимостью примерно $70 тыс., приблизив его к цели – потратить на этой неделе миллион.
– Но я все же планировал четыре [контейнера], – признается он.
Проведите несколько дней в дороге с китайским торговцем ломом, и вы обязательно начнете думать, что против него ополчились все напасти и все американские предприниматели. Нарушенные договоренности, распроданные запасы и работники, не заботящиеся скрывать расизм. И это еще только обиды. Неправомерные действия серьезнее.