Чаще всего в качестве вместилища сознания предлагается кора головного мозга, та его часть, которая наиболее сильно разрослась в ходе эволюции[109]. Второе место занимает таламус[110]. Как я отмечал ранее, он тесно связан с корой, постоянно обменивается с ней данными и каждая область таламуса в основном связывается с определенной частью коры[111].
Третье предполагаемое местоположение – загадочная мозговая структура, которая называется “ограда”: тонкий слой клеток непосредственно под корой с двух сторон мозга, рядом с ушами[112]. В 1987 г., когда я был наивным желторотым студентом и только начинал работать в нейробиологической лаборатории, я спросил своего научного руководителя, можно ли мне заняться изучением ограды мозга – тем более что о ней никто толком не знал. Он не возражал, но ограда оказалась настолько маленькой и тонкой, что от нее трудно было получить надежные сигналы, так что я переключился на другие проекты. Я до сих пор питаю нежность к ограде и всегда читаю научные новости, в которых она упоминается. Она связана с корой мозга петлей обработки данных, которая не слишком отличается от таламо-кортикальной петли. Но пусть даже мы проследили все связи, функция ограды остается неизвестной. То же самое можно сказать о многих структурах мозга. Одна из прелестей нейронауки как раз и заключается в том, что бóльшая часть мозга – неисследованная территория.
Все три упомянутые мозговые структуры так тесно связаны друг с другом, что образуют единую систему. Правильнее было бы сказать, что человеческое сознание – скорее всего, функция коры головного мозга+, где плюс означает “плюс дополнительные структуры, такие как таламус и ограда, без которых она функционировать не может”. Поскольку кора удобно разложена по поверхности мозга, ее намного легче изучать, нежели другие структуры, и поэтому на нее направлены основные экспериментальные усилия. Сейчас перед исследователями стоит вопрос, свой вклад вносят в сознание все части коры или одни области важнее других? Какие бы зоны ни играли здесь главные роли, в процессе осознания также предположительно будут участвовать связанные с ними области таламуса, ограды и многих других мозговых структур.
Нейронаука иногда грешит тем, что называют кляксоведением: рисует красную кляксу на поверхности мозга, приписывает ей какую-то функцию и делает вид, будто получила новое научное знание. Кору традиционно подразделяют на области размером с почтовую марку, причем у каждой есть определенные свойства. Но по мере того как ученые всё лучше разбирались в работе коры, они стали понимать, что та состоит из распределенных сетей, а не изолированных зон. Сопряженные области налаживают друг с другом функциональные связи, подобно граничащим странам, которые открывают дипломатические каналы, и эти альянсы между зонами меняются в зависимости от психологического состояния человека и умственной задачи, которую он решает.