Итак, место действия было выбрано, но возникла новая трудность: после двух предыдущих больших, «сложных и экспериментальных» (по мнению «бестолковых» критиков, на что часто сетовал автор) романов Гэддис ощущал себя заложником сложнейшей ситуации. Написать простой текст он не мог (это бы стало предательством собственного таланта), а написать ещё одно «Распознавание» или «Джей Ар», которые скверно продавались, уже не мог себе позволить финансово (это было бы предательством семьи и двоих детей от первого брака). Своеобразным компромиссом и стала «Плотницкая готика» — самый близкий, по словам автора, его подступ к людям, читающим в аэропорту, да и ко всей этой «пейпербековой публике». Но довольно скоро, в 1987-м, прочитав рецензии, он осознал, что большинство даже не поняло всех сюжетных перипетий (например, запутались в жёнах Маккэндлесса), потому надежда осталась лишь на «студентов, пишущих диссертации». И в следующем романе — «Его причуды» (1994) — Гэддис решил снизойти до «невежд и глупцов» и разъяснил наиболее непонятный для читателей нюанс: обстоятельства смерти Элизабет Бут. Впрочем, писатель шутил, что каждый должен попробовать дочитать «Плотницкую готику» до конца хотя бы потому, что она буквально не заканчивается (это не промах корректора, в конце текста действительно нет точки), и идея книги частично и состояла в этой бесконечности заявленных в ней тем.
Уильям Гэддис также упрекал многих рецензентов в том, что, разбираясь с темами и микротемами романа, они за энциклопедизмом не заметили комизм, не разглядев в «Плотницкой готике» очень смешную книгу, хотя юмор в ней преимущественно чёрный. Например, писатель берёт древнюю философскую проблему, сформулированную ирландским философом Джорджем Беркли в 1710 г. («Слышен ли звук падающего дерева в лесу, если рядом никого нет?»), и добавляет к этому Хелен Келлер (известную слепоглухонемую американскую писательницу, политическую активистку и лекторку), переформулируя вопрос так: «Услышит ли Келлер, как дерево падает в лесу?» Смех Гэддиса — если не чёрный, то всегда немного горестный: не стоит ждать ничего хорошего от мира, где «бедные продолжат беднеть, а богатые — богатеть».
Вначале Уильям Гэддис планировал назвать свой третий роман «То время года»[141](«That time of year») по первым словам 73-го сонета Шекспира, своеобразной подсказки к некоторым идеям произведения. Важно, что в итоге писатель поменял заголовок с темпоральным маркером (пусть и очень приблизительным) на заголовок с топологическим маркером (пусть и очень неопределённым). Также впоследствии поменялась и обложка книги: первоначально Гэддис хотел репродукцию картины техасского художника Чарльза Андерсона «Вознесение» (1974), китчевой зарисовки пришествия Спасителя над далласской «Автомагистралью Торнтона», но в итоге первое издание вышло с иллюстрацией, где изображена как бы полуоторванная страница с наполовину ободранным до каркаса домом, в котором просматриваются черты вышеупомянутого архитектурного стиля. Название и обложка книги также отсылают к известной картине американского художника Гранта Вуда «Американская готика» (1930), которую часто пародируют из-за типичности изображённых на ней людей (и где домик на фоне как раз похож на тот, где происходит действие «Плотницкой готики»).