Тут Переслегина поднимается с табуретки и начинает кружиться на одном месте.
— Хорошая, хорошая… Ах, какая хорошая… Испила кума бражки, да хватилась рубашки…
— А все через козу, — вставляет Карповна.
— И муж у нее хороший, — продолжает Шубёнкова. — Федотий Кузьмич, плотник. Совсем в рот не берет, ни капли…
— Зато Павлина за него старается, — опять веселится Переслегина. — Вот уж точно: женился рак на лягушке…
Егор снова спрашивает:
— Какая же это Павлина?
— Да хорошая она, хорошая, — говорит Шубёнкова. — Все у них хорошо. В доме всегда порядок, чистота. Как придешь, стол накроют. И никакого вина… Слабость у нее вот только, вроде болезни… Вдруг ни с того ни с сего уходит из дома и идет в пивную забегаловку, что на шоссе. А ведь дома никогда не пьет. И не скажешь, чтоб напивалась в пивнушке. Никто не видел, чтоб она валялась где или еще какое безобразие. Но вот посидеть в пивнушке — это ей обязательно.
— А все через козу, — опять вставляет Карповна.
— Какая еще коза? — спрашивает Егор.
— Коза у нее есть, Сильва, — поясняет Шубёнкова. — Так она эту Сильву больше мужа любит. Все дни в сарае с ней пропадает. Возится, как с дитем, играет…
— Детей у них нет, вот она с козой и играет, — вторит Переслегина. — Баба дурует, а деду грехи.
Тут Карповна говорит:
— Дьявол в этой козе… Это точно… Вот он и посылает Павлине искушение… А выгнать бы его… Павлина и поправится…
Егор только вздыхает:
— На все воля Божия.
— Только тебе, батюшка, отец Георгий, не выгнать его… Слаб ты для этого… Тут человек сильный нужен…
А Егор опять:
— На все воля Божия… А мне пора. Других еще навестить надо…
Так он и мотался с одного конца поселка на другой. Пока всех немощных не обойдет, домой не возвращался.
Как-то на Благовещенье заходит он к Параскеве-болящей, у той соседка Клара Капитоновна, дом ее напротив, через дорогу.
— Кончается наша Прасковья, — говорит она.
Егор смотрит на Прасковью, лицо у ней желтое, нос острый, глаза еще глубже провалились, черные.
— Мне бы причаститься, батюшка, — шепчет Прасковья. — Приобщиться Святых Таин… А потом бы еще — елеем помазаться…
— Принесу я Святые Дары, принесу, — обещает Егор.
— Боится смерти — не утащили бы черти, — говорит Клара Капитоновна.
Прасковья снова голос подает:
— Ничего я не боюсь… Какие там черти… Сказки все это… Нет никаких чертей… Выдумали люди… детей пугать… И дьявола тоже нет…
— Это ты напрасно, — говорит Клара Капитоновна. — Вот у Сулейкиных случай был… Сына они тогда только-только женили… Вот парень ходит по двору, а за ним все время свинья. Он терпел, терпел, а потом не выдержал — возьми и отрежь ей ухо. Утром смотрит, а у тещи ухо перевязано… Что это была за свинья? А ты говоришь…