Родители поглядывали на меня вопросительно — понимаю ли я, о ком идет речь. Им произошедшее не казалось простым совпадением. Вряд ли подозревали в чем-то меня, кандидат на разборки с преступниками номер один — тот самый милиционер, что приходил к нам домой с просьбой написать заявление — Кривенко. Он же и пострадавший.
— Что?
— Ты понимаешь, что произошло?
— Я вас предупреждал, что или бог, или судьба накажут его. Так и случилось.
— Опять ерничаешь! Мы серьезно! — Первой сорвалась мама.
— Зачем себе забивать голову фигней всякой? «Умер Максим ну и хрен с ним!»
— Откуда у тебя только такие поговорки? Шляешься неизвестно где, а потом несешь всякую ерунду.
— «Неизвестно где», включает в себя визит к члену политбюро ЦК КПСС?
— Не передергивай! Ты понимаешь, о чем мы!
Естественно понимаю, поэтому и не признаюсь в этом, и продолжу «передергивание». Ясно, что родители беспокоятся обо мне. Сейчас нет никаких криминальных новостей в газетах и по радио-телевизору, народ стараются не пугать, но слухи иногда о преступлениях гуляют. Впрочем, должен признать, что преступлений происходит меньше. А почему — не знаю. Милиция работает лучше? Может и сокрытие информации помогает? Ведь слухи о преступлениях, умноженные часто в разы гуляют в пределах одного города, максимум района. То, что «беззубые старухи» способны разнести слух по всей стране — миф. На этом примере хорошо видно. За пределами Энска — тишь да гладь. Как же быть с теми байками, которые вся страна пересказывает буквально за считанные дни? Наверно, как и в будущем — информация идет через сетевые организации. Сейчас самые крупные — это наше КГБ и импортные «голоса». Только у них есть масса «неприметных» распространителей по всему СССР.
Через некоторое время разговор затих. Я пообещал вести себя осторожнее, родители, скрепя сердце согласились ничего не менять в моей жизни. На следующий день уже стало полегче, а через два дня недомолвки забылись, тем более что нам было что вспомнить и о чем поговорить.
Школьный кружок журналистов бурлил дня три, переваривая наши, с Олей рассказы. Вместе мы подготовили статью для местной газеты. Главред уже был готов ее печатать, но предупреждению внял. Чтобы сделать все побыстрее, не стал доверять, почте, отправился в Москву лично.
Статьи в центральных газетах не появились и на вторую неделю, над нами даже стали посмеиваться. Но это только отдельные личности. Основная масса знакомых воспринимала как знаменитостей. Еще бы! Мало того, что побывали в Москве (это тоже своеобразное достижение для наших), так еще и в гостях у министра, маршала и прочая, прочая. В это время уже вовсю гуляют анекдоты про Брежнева, даже Ленин стал причиной шуток-насмешек, но вот Гречко, как-то обойден вниманием острословов. Возможно к нему пока присматриваются, и через пару годков постараются задеть. Еще интересное наблюдение — абсолютное большинство людей, к должности «член политбюро ЦК КПСС» относятся спокойно. Нет понятно, что это наша власть, но вот что это самая высокая власть, понимают единицы. Вот министр — это звучит! Маршал или даже генерал — еще бы звучит! А в словах «член политбюро» или «секретарь ЦК» слышат лишь первое слово из фразы. Так что, когда подкалывают или восторгаются, больше упоминают маршала. Разумеется, все это не касается руководителей города, парторгов и других знатоков, те знают. Но повторюсь, их мало.