Ладно, к черту праздные мысли. Пора намечать себе новую цель. Царская охранка повязала всех итальянцев, в том числе прибывшего из Ватикана Сальдоре. Благодаря ментальному геному как раз именно Бородовы являются императорскими дознавателями. Значит, точно выяснили что-то интересное.
Дверь в кабинет Софии приоткрыта. После легкого стука вхожу сразу, не дожидаясь разрешения. При взгляде на меня княжна вся как-то опускается, осунувшись, побледнев. Да и в целом лицо у нее усталое, под золотыми глазами темные круги.
— Тяжелая ночь? — спрашиваю, присаживаясь напротив.
— По приказу цесаревича Владимира сканировала итальянцев, — бурчит княжна, явно расстроенная.
Я мрачнею. В случае Бородовых «сканировать» переводится как убить ментальным зондом.
— Пленные ничего не знают об инферно, — продолжает София. — Риккардо, понятно, мне не отдали — маркиз в особом статусе. Опрошенные же не считают тварей демонами, они их называют иномирянами. Как и откуда берутся — не знают. Про порталы ни слова. С учетом этой информации император думает, что твари нечто вроде марсиан, — она вдруг полубезумно смеется. — Представляешь? Сейчас они высматривают их космические корабли на орбите планеты. Ищут дурацкие звездолеты.
Хриплый горький смех распирает княжну. Я смотрю в ее чистые золотые глаза.
— Скольких?
Княжна обрывается на низкой ноте.
— Двадцать, — тихо произносит.
Теперь ясно. Перебрать воспоминания целого взвода — наверняка тяжелое занятие. Да еще к тому же нести ношу их убийства. Легко истреблять обезличенных фрагов, но не после того как ты пережил их прошлое и видел, как они жили, любили, растили детей…
Молча встаю и, обойдя стол, сзади опускаю руки ей на плечи. Легко сжимаю пальцы, София вздрагивает, пытается отшатнуться — я не пускаю.
— Перун, пожалуйста, — шепчет она. — Оставь меня.
В последнее время все чаще слышу эту просьбу из ее уст. Оставь, уйди… А в волшебных глазах боль.
Ее рука падает поверх моей и крепче вжимает в нежное плечо, когда голос говорит противоположное действию:
— Прекрати уже меня мучить, — жалобно. — Ты ведь сказал, что никогда не рискнешь.
Поворачиваю ее в кресле лицом к себе и нависаю, не отпуская плеч.
— А ты сама готова рискнуть?
— Конечно…
— Даже если придется разорвать твою связь с Осколком? — говорю тихо и убежденно, на грани угрозы. — Даже если ты отдалишься от рода? Даже если сам род ослабнет и потеряет всё влияние?
София смотрит испуганно, в глазах слезы. Но я не преувеличиваю, выбор может стоять именно такой.
— Да, черт, готова! — рычит она и неожиданно кидается ко мне, бьет кулаками в грудь. — Почему ты только сейчас это говоришь?! Знаешь, сколько ночей я промучилась? Ревела до рассвета как школьница! Почему тогда послал как последнюю, а сейчас вдруг…