Пытался думать о приятном: о магии, о Тилье. Представлял, что теперь резерва огня хватит, чтобы сплести не одну, а сразу с десяток букв. И не маленькие, как те, прошлые — любого размера, какого пожелаю.
Боль в теле отбила желание опробовать новые возможности. Я долго ворочался, пытался отыскать положение, в каком жжение внутри тела причиняло бы меньше страданий. Похоже, сумел это сделать — сам не заметил, как задремал.
Успел увидеть короткий, но яркий сон. О чём он был — воспоминаний не сохранилось. Запомнил только, что во сне видел много огня. Очень много! И что там я тоже страдал от жары и жажды.
Проснулся, когда услышал скрип двери и тихие шаги. Открыл глаза, увидел Тилью. На удивление бодро вскочил с кровати, взял из рук подруги кувшин, смочил водой пересохшее горло.
Услышал вопрос:
— Как ты себя чувствуешь, Линур?
Вместо ответа привлёк подругу к себе, поцеловал. С удивлением понял, что готов зайти гораздо дальше поцелуя. И это после ритуала!
Тилья улыбнулась, убрала со своей груди мои руки. Покачала головой, отстранилась. Поморщила нос.
— Вижу, что ты в порядке, — сказала она. — Сиер вар Торон прав: с каждым разом тело всё быстрее привыкает к симбиозу. Хорошо. Нет! Не сейчас, Линур. Даже не думай меня хватать. Я вся пропахла потом и кровью — самой противно. Не спорь. Нам нужно помыться. И тебе, и мне. Пойду, позову слуг. Распоряжусь, чтобы приготовили большую ванну.
* * *
Лежал в воде, жмурился от удовольствия: Тилья намыливала мне волосы, массировала кожу головы. Поглаживал её колени — ноги подруги обнимали мою талию. И болтал о всякой ерунде.
Рассказал о том, что Исон попросил познакомить его с сиерой вар Вега. Сообщил, что уже договорился с Белиной об их встрече. Спросил у Тильи, не хочет ли она посетить вместе с нами дом сиеры кит Марен — поужинать там. На что та ответила: сделает, как я сочту нужным. Если я считаю, что её присутствие в доме Белины необходимо, то она обязательно туда отправится. Если нет — с удовольствием останется дома, позанимается с рунами смерти.
Поделился с подругой догадкой о том, что в Академии меня всё ещё считают бастардом императора — даже учителя.
— Представляешь?! Какая глупость!
— Не дёргайся, Линур, — сказала Тилья. — Раздавишь мне рёбра. До утра буду возиться с артефактом регенерации. Придётся забыть, что на эту ночь у нас с тобой были иные планы.
— Прости, — сказал я. — Но не надейся: от этих планов не откажусь. Неизвестно, что будет со мной завтра. После того, как компанию огнедуху в моём теле составит этот ваш олмер. Возможно, и с кровати встать не смогу — дядя на что-то подобное намекал. Так что сегодня сон для меня — не главное.