— Хм… — ничего более умного и членораздельного я не смог выдавить. Понимаю ведь, что дама просто развлекается за счёт подростка, но гормоны…
— Мой рыцарь так красноречив… — голос её стал ещё более сладким, — Наверное, он из тех стальных людей, что рождаются в седле, вскармливаются с кончика копья, и не знают ничего помимо войны.
— А что у него в кармане такое твёрдое… — она прижала к губам затянутую в перчатку узкую ладошку, — неужели меч?
Н-да… некоторую границу дама перешла! Понимаю желание развлечься за счёт подростка и стресс… но меру надо знать.
— Точно, — голос мой срывается (чёртовы гормоны!), а покраснел я настолько, что ощущаю шум в ушах от прилившей крови, но правила игры я знаю, и понимаю — что… и главное — когда можно отвечать.
— Угадали, прекрасная дама, — расшаркиваюсь я, срывая с головы кепку и раскланиваясь по всем правилам куртуазности века этак осьмнадцатого, — меч! Он не прошёл ещё закалки во вражеской крови, но я надеюсь не посрамить великих предков.
Незнакомка замирает на мгновение… Но тут до неё доходит не такой уж и завуалированный смысл сказанного, уместного скорее для той стадии флирта, когда всем всё ясно, но некоторые эвфемизмы всё ещё уместны.
Округлив глаза, она снова прикрывает ладошкой род и негромко, но очень искренне смеётся.
— Сама напросилась… — констатирует дама и приседает в реверансе, — прошу прощения, мой рыцарь! Я была несколько несдержанна и прошу простить меня за неуместные шутки!
— Хм… это я должен просить прощения, — говорю, тщетно стараясь не запинаться.
— Сойдёмся на том, что вину за некоторую нашу несдержанность стоит переложить на водителя этого злосчастного авто, — изящно предлагает она.
— Вы не только красивы, но и умны, — склоняю голову и представляюсь:
— Пыжов Алексей Юрьевич, из потомственных дворян. В настоящее время домашний учитель, проживаю на квартире капитана второго ранга Сабурова Дмитрия Олеговича.
— А! — живо реагирует дама, и глаза её приоткрываются чуть шире, — Так это вы — тот юный вундеркинд, о котором ходит столько слухов?! Да, прощу прощения…
— Крылова Мария Евгеньевна, — представляется она, — в девичестве Савен, из потомственных дворян.
В груди у меня будто что-то обрывается. В девичестве…
" — Какого чёрта! — озлился я на неё, на себя и на всю эту ситуацию, — Ну, замужем… А я что, уже жениться на ней собрался?!"
Но наверное, в моих глазах мелькнуло что-то этакое, отчего Мария Евгеньевна чуть прикусила губу, стараясь не улыбаться.
— Возраст такой, — кривовато улыбаюсь ей, — нелепый. Уж простите.
— Да Господь с вами, Алексей Юрьевич! — забавно удивилась дама, — Если сравнивать вас не то что с вашими сверстниками, но и доброй половиной людей куда как постарше, ведёте вы себя очень достойно!