— Мне надо чем-то занять себя, — сообщаю отражению, плеснув в лицо холодной водой, — иначе, в поисках пищи для мозга и новых впечатлений, можно додуматься до шизофрении или марксизма.
— Вам сготовить чевой, Алексей Юрьевич? — едва заметно нервничая, осведомилась служанка, заметив меня выходящим из ванной.
— Хм… — прислушиваюсь к позывам желудка и соглашаюсь. Папенька встанет много позже, сёстры в первые дни каникул отсыпаются, так что даже завтракать мы будем раздельно, — А давай! Лёгкое чего-нибудь. И… не надо в гостиной накрывать, а то проснутся ещё.
Буквально через пятнадцать минут я сидел на кухне, ел блинчики с вареньем и со сметаной, и бездумно пялился в окно. Разговорить служанку, и без того смущающуюся "барчуком" на кухне, я не пытаюсь.
Низенькая, приземистая, жопастенькая, с заметными следами оспин на широком мордвинском лице, она не слишком интересна. Обычная деревенская баба, рано выданная замуж и рано же овдовевшая, оставшись с двумя детьми-погодками на руках.
Дети ныне живут в деревне, а она перебралась в город, и сменив парочку мест, устроилась-таки на работу мечты. Жалование маленькое, но и хлопот немного.
Обихаживать семью из четырёх человек, да после бытия молодухой под одной крышей с требовательной свекровью — труд невелик. А ежеутренние походы на ближайший рынок, так и вовсе за развлечение! Всё веселей, чем за скотиной ухаживать.
А делить изредка постель с папенькой… так право слово, для служанки ещё не самый худший вариант. Среди женской прислуги найти особу целомудренную, это надо постараться!
Да не потому, что они сплошь проститутки по натуре, просто это как норма осталась, со времён крепостного права.
При том, что хозяин в любой момент может выставить её вон с наихудшими рекомендациями, а то и обвинив в воровстве, есть ещё и банальное "право сильного". Подвыпивший мужчина, который "право имеет", может и банально изнасиловать девицу.
Жалобы? Да чаще всего признаются клеветой, после чего столь испорченной особе выдаётся "жёлтый билет[i]". Бывает, "клеветница" оказывается просто на улице… или на каторге.
В прислугу идут от отчаяния, когда терять вовсе нечего, и альтернатива — голодная смерть, либо судьба немногим менее горшая — продавать себя на улицах или идти на фабрики. А жизнь у фабричных девчонок незавидная…
Но это именно что крайности. В основном в прислугу устраиваются рано овдовевшие молодухи и уже "порченные" девки, для которых замужество становится чем-то призрачно-туманным.
Так что обе стороны прекрасно знают правила игры, и часто договариваются о "прибавке к жалованию" без всяких околичностей. За "сласть" прислуге полагается прибавка к жалованию и небольшие подарки, или как вариант в случае с папенькой (в чём я почти уверен) и ему подобными, обещание не слишком докучать мужским вниманием и смотреть сквозь пальцы на какие-то вещи.