— Заслужил! И… это. В общем, что-то у меня сомнения по поводу этого вашего Жнеца.
— Не понял. А что с ней не так?
— Так… у нас же тут контора по «мирному» решению вопросов! Никаких тебе разборок… Ну, знаешь, по-старому.
— Ха! Ха. Ха…
— А ты вообще личное дело Жнеца видел? — Решало вопросительно посмотрел на меня.
— Нет. Мне бы её личико сперва увидеть…
— Она тебе не Гульчитай! И да… Сэведж. — Пылаев огляделся и перешёл на шёпот: — Это работа, а не развлечения. Ты вот туда даже не вздумай лезть! Вот даже не вздумай. Понял меня? Для тебя — это не девушка. Вообще забудь про её пол! Бодикадо очень опасны.
— А вы видели её попень?
— Видел. Да, попень хороша! Но вот просто не вздумай… Всё, что связано с Такедой — это одна большая западня. Они поймают тебя за твою попень, Сэведж! Тебе будет казаться, что всё это реальность, но на самом деле грамотно спродюссированный спектакль. А потом будет поздно! Это серьезные ребята… А дело её ты всё же глянь. Лишним не будет.
— Там есть её фоточки? Имя?
— С ума сошёл? Это сборник информации, которую удалось добыть нашим аналитикам. И поверь мне на слово, Сэведж… Такеда запихнул к тебе в команду настоящую анаконду! Береги Олесю. Вот голову положи, но береги её! Понял?
— Вы сегодня активный…
— После вчерашнего «инцидента» меня и в рот, и в попу. Ты… это. На будущее — баб своих в узде держи! Вух! — он сжал кулак и потряс им в воздухе: — Иначе и в рот, и в попу уже будут тебя. Понял?
— Вопросов нет.
— Свободен! — недовольно фыркнул Пылаев и направился к лестнице.
Видимо, на «ковре» было жёстко. Редко Решало на личности переходит…
Только я хотел пойти в кабинет, как вдруг увидел знакомую генеральскую форму. Васильев, насвистывая «А я иду, шагаю по Москве» едва ли не вприпрыжку направлялся к главной лестнице.
— Ага! Попался! — злобно воскликнул я.
Усач резко подскочил, и завидев меня, быстро припустил в толпу молоденьких выпускниц Военного НИИ, которые приехали на практику.
— СТОЙ!!! — воскликнул я. Конечно, так орать Генералу нельзя не при каких обстоятельствах. За подобное меня могли и под трибунал кинуть… Но сейчас настал такой момент, когда между нами не было субординации и рабочих взаимоотношений. Только отец и отец.
Не успел я двинуться в сторону выпускниц, как дверь кабинета отворилась, и ко мне выглянула Женщина-Пила:
— Сэведж, мать твою! Опаздываешь! — бесцеремонно схватив за рукав, Дунаевская, словно Кракен, затянула меня в свой кабинет.
— Пардоньте, но у меня неотложный разговор с Генералом!
— Потом поговоришь. — фыркнула Пила, и словно учительница, поймавшая первоклассника, усадила меня на стул: — Только тебя и ждём.