Входная дверь открылась, и в дом вошла Камелия. Одна.
— Что-то случилось? — спрашиваю у неё. С кресла, где я сижу хорошо видна входная дверь. Раньше она видна не была, но сегодня я кресло немного передвинул. Мне гораздо уютнее, когда я вижу все входы.
— Нет, всё нормально! — она повесила пальто в шкаф и вышла в гостиную. — Просто там много людей, а твоя… мама имеет привычку близко их подпускать. А я людей не люблю! — поморщилась она.
— Тогда расскажи, пожалуйста, что нам нужно будет сделать в этой твоей Популонии?
Камелия продефилировала через гостиную и плюхнулись на соседнее кресло, а я сдвинул тяжёлый фолиант на журнальный столик.
— Ничего сложного! — закинула она ногу на ногу и сомкнула пальцы рук на своей коленке. — У меня там остались ещё свои люди, всю основную работу сделают именно они. Вам с Мегуми там дел — всего на час, максимум. Нужно просто открыть усыпальницу и позволить людям вынести оттуда всю утварь. Только когда будете открывать, побольше пафоса, пожалуйста!
— А что там, в усыпальнице?
— Тела самых близких слуг… время, наверное, не пощадило… — откинулась на спинку кресла она. — Ну и всякий поломанный хлам. Раньше даже старую сломанную ложку не выбрасывали, а пытались отремонтировать или переделать. Другое отношение было к вещам. Поэтому у нас был чулан, где всякий лом хранился в ожидании купца-старьёвщика или бродячего мастера. А лет триста назад я поняла, что любое старьё, пролежав много времени в чулане становится антиквариатом. Когда отношения с соседями окончательно испортились, я перенесла всё это барахло в усыпальницу…
— А её не могли разграбить, пока ты там отсутствовала? Я читал, что археологи….
— Нет-нет! — помахала лапками она. — Это место защищено ещё одной гранью нашего проявления. Я могу «заряжать» камни, чтобы они отправляли в мир иной всех, кто окажется рядом с ними. Местные об этом знают и дрожат от страха, при одном упоминании усыпальницы!
— Ловушки? — удивился я. — Прямо как в Ларе Крофт? Постой, а как тогда нам с Ми не попасться в эти ловушки? Или на демонов эффект не распространяется?
Прежде чем ответить, Камелия внимательно посмотрела на меня, словно собираясь с духом, и наконец решилась:
— На самом деле мы, Вант, всегда могли защитить важных для нас людей или демонов от влияния своей способности. Это третья сторона проявления!
— Защитить? — опешил я. — Зачем же тогда ты терпела все эти уколы с серебром от Чернова?
Блин. Кажется, я что-то не то ляпнул, уж больно сильно она смутилась, даже не пытаясь это скрыть.
— Он конечно же повёлся на обёртку, но сам был мне крайне омерзителен, — наконец сформулировала она. — Особенно эти его наклонности… Я не догадывалась о них, когда он приглашал меня сюда. Он был так обходителен, а у меня и выбора то другого в тот момент не было… Но дело в том, что я могу защитить кого-то от нашего проявления только навсегда. И не могу потом снять эту защиту… Поэтому очень надеюсь, что хоть в этот раз я не делаю ошибку. Закрой глаза!