Через пятнадцать минут мы подъехали к аккуратному одноэтажному домику, утопающему среди цветов.
— Мария! — прямо от калитки заорал Абеле. — А вот и мы!
В воздухе витал потрясающий запах свежей выпечки и я, схватив Мегуми отправился по выложенной камнем тропе искать его источник. На крыльце нас встретила симпатичная девушка лет двадцати пяти, высокая, стройная, вот только слишком уж худая, особенно для человека, который умеет прекрасно готовить. Улыбнувшись, она поздоровалась с нами, при этом продолжая нервно мять в руках полотенце.
Что-то здесь было не так! В отличие от всех людей, с которыми мы сегодня общались, она слишком нервничала. Даже больше, чем священники. Я огляделся чувством мира.
Нет, никакой засады в розовых кустах нету, вокруг вообще никого нет и даже Абеле остался у машины, но девушка продолжает нервничать. Внимательно рассматриваю саму Марию и наконец нахожу разгадку: в её животе и даже костях таза, присутствует большое количество образований нехарактерных для здоровой женщины.
— Какой диагноз? — спросил я у неё.
— Рак, множественные метастазы… — потупилась она.
— Вылечить могут?
Она помяла полотенце подбирая слова.
— Я восемь лет лечусь. Шансы ещё остались, но мне сказали, что в лучшем случае я останусь инвалидом.
Вот же Абеле, вот же сукин сын! Или это Камелия? Но что я могу сделать? Дать денег на операцию? Заморозить, чтобы полежала до тех пор, пока медицина не начнёт такое излечивать? Или же они рассчитывали, что я вылечу её, превратив в слугу? Вот только нет у меня уверенности, что это ей поможет, уж слишком все запущено. Да и зачем мне это делать? Кто она мне?
Видимо прочитав всё на моем лице Мария совсем поникла и выронила полотенце.
Ну, хотя… если подумать, то я сегодня потратил Благодать на фокусы для детишек. Здесь нужно чуть больше, но зато я, возможно, спасу жизнь человеку. Или же добью в процессе. А если все получится, и она ко мне привяжется? Ну тогда дам ей свой адрес, будет писать мне письма.
В поисках поддержки я посмотрел на Мегуми, но эта самурайка взглядом дала мне понять, что примет любое моё решение. Э-эх!
— Ты можешь умереть! — предупреждаю Марию.
— Я готова! — говорит она, а у самой во взгляде вопреки её же словам загорается надежда.
— Тогда тебе лучше лечь.
— Проходите… — она уходит в длинный коридор, дожидаясь нас у одной из дверей.
Дом, кстати небогатый: узкие проходы, маленькие комнатушки, дешёвые обои на стенах, но здесь чисто и уютно. Входим в спальню девушки, где едва умещается узкая кровать, письменный стол и здоровенный старый, даже старинный шкаф. На столе ноутбук и большая открытая упаковка таблеток.