Правда о Салли Джонс (Вегелиус) - страница 14

– Пошли!

Старшой удивленно взглянул на них.

– Но в воде человек. Мы должны…

– Об этом позаботятся другие. С тобой хочет поговорить комиссар Гарретта.

Констебли увели Старшого к машинам. Я пошла за ними, потрясенная и полная дурных предчувствий.

Человек в пальто стоял, прислонившись к полицейской машине, и листал блокнот.

– Имя? – спросил он, не поднимая глаз, когда констебли подвели к нему Старшого.

– Коскела, – ответил Старшой.

– Полностью, пожалуйста, – сказал мужчина, по-прежнему глядя в свои записи.

– Генри Коскела, – нетерпеливо ответил Старшой. – Послушайте, надо скорее достать лодку и фонари…

Человек в пальто жестом прервал Старшого. И только после этого медленно поднял глаза. Взгляд его ничего не выражал.

– Генри Коскела, вы задержаны, – сообщил он.

Старшой обомлел. Не успел он и слова сказать, а констебли уже затолкали его на заднее сиденье автомобиля. Я шагнула вперед, чтобы тоже сесть в машину. Человек в пальто преградил мне путь.

– Никаких животных в моем автомобиле, – тихо сказал он. – Пшла отсюда!

Он уселся на пассажирское место, мотор завелся. Машина с рывком тронулась и быстро укатилась куда-то в сторону Праса-ду-Комерсиу. А передо мной лишь мелькнуло перепуганное лицо Старшого.

На пристани тем временем столпилась куча народу. Все были взбудоражены. Я не знала, куда мне податься, и в замешательстве так и стояла на месте, пока не заметила, что люди злобно поглядывают на меня. Какие-то увальни, с виду не вполне трезвые, начали окружать меня.

– Давайте поймаем эту обезьяну! – возбужденно говорили они.

Всего в нескольких метрах стоял пожилой полицейский со строгим лицом.

– А ну разойдись! – крикнул он. – На сегодня довольно беспорядков. Не трогайте животное, пусть себе бежит!

И я побежала, не оборачиваясь. Мне вслед полетела бутылка и разбилась совсем рядом, чуть впереди меня. Полицейский снова что-то крикнул. Только пробежав метров пятьдесят, я осмелилась обернуться. Кто-то тряс кулаками, но погони не было.

Вскоре, добравшись до Алфамы, я слезла по шаткому железному трапу к воде. Здесь, покачиваясь на волнах, стояла наша шлюпка. Я быстро отвязала ее и завела как можно глубже под пристань.

Сердце бешено колотилось, страх не давал сосредоточиться. Но я знала, что здесь мне, скорее всего, ничего не грозит. По крайней мере до утра.

Я пролежала в лодке две ночи и два дня.

Сперва я боялась, что рассвирепевшие люди с пристани найдут меня. Я лежала, прислушиваясь, готовая в любую секунду отвязать веревку и вытолкнуть лодку на открытую воду. Река была моим путем к отступлению. Но если я покину наше старое место стоянки, как Старшой найдет меня, когда полиция его отпустит?