Я поплелся вслед за ними, в надежде, что они выведут меня хотя бы с этого этажа, но парни свернули в боковой коридор и скрылись за дальними дверями.
Какой-то дурак. Перезагрузил. На девятнадцатый год. Да твою ж дивизию! Это ж я! Я не тот тумблер нажал! Волосы на голове зашевелились, мысли полетели, как лошадки на карусели.
Значит, этот институт существует все время в 1978? И каждый год туда перезагружается. Таак.. Во дела. А еще говорят у нас технологии хромают. Хотя, какие технологии, там что-то про магию было. Какое сильное колдунство, однако..
Кадавры, суккубы, магия, хоть и оборонная… Куда я попал, и где мои вещи? И как меня накажут, когда вскроется, что это новый охранник напортачил? Мой взгляд уткнулся в табличку “ Отдел инквизиции”. Ну да, вот сюда меня и потащат. Прямо за взмокшую задницу. Подвесят на дыбе и прижарят мне пятки. Или иголок под ногти насуют, чтоб не лез своими пальцами к сложному оборудованию. Лучше бы играл сидел дома, за две тыщи такой геморрой поймал. Захотелось постучать головой об стенку, но вспомнив, стены здесь как каучук, и скорей всего это из-за меня, не стал. И так со зданием черти что творится.
Послонявшись еще по коридорам этажа, я устал и присел на пол у кадки с засохшим фикусом. Пустота и тишина. Опять. Только где-то гудела лампа дневного света.
Я даже не заметил как она здесь оказалась. Древняя старуха, замотанная в платок. Синее болоневое пальто топорщилось на спине горбом, валенки ее беззвучно скользили по гладкому полу. В руках бабка держала матерчатую сумку. Увидев меня, она остановилась и близоруко прищурилась. Я всего лишь моргнул, а она уже стояла прямо рядом со мной. От бабки воняло псиной и затхлостью. Изо рта торчал острый клык, подминая нижнюю сморщенную губу.
— А хто это у нас такой тут сидит? — слащавым голосом, от которого стало не по себе, пропела старуха. — Пойдем со мной, щекастенький, я тебе барбарысок насыплю.
Старая ведьма наклонилась ко мне, цыкнула зубом, и вытянув худую узловатую руку с длинными, давно не стриженными ногтями, потянулась прямо к шее. Я подскочил, оттолкнув бабку, а та, жутко заверещав, стала дубасить меня сумкой, в которой было что-то тяжелое. Уворачивался, как мог.
Внезапно дверь одного из кабинетов открылась, и из нее вышел седоволосый мужчина в костюме-тройке. Увидев нашу потасовку, он нахмурился.
— Наина Киевна! Вам же запрещено находится на территории института!
Бабка резко сникла, и поправив платок на голове, запричитала.
— Обижают пенсионеров все, кому не лень. Одни унижения на долю мою тяжкую достались. Вы вот, товарищ Невструев, все запрещаете мне, запрещаете… Метлу в музей забрали, ступу не ремонтируют, взносы дерут - пенсии не хватает, а на Лысую гору за свой счет!