Эма увидела перед собой черную дыру, откуда тянуло сыростью. Очевидно, там была лестница, и вела она вниз. Принц начал спускаться. Крикнул снизу:
– Иди сюда!
– А это обязательно?
– Иди со мной в темноте или с герцогом Овсянским при свете дня.
– Выбрать непросто.
Эма все-таки спустилась. Тибо еще раз поднялся, закрыл люк, и, когда возвращался, нижняя ступенька подломилась под его тяжестью.
– Холодно, пахнет плесенью и ничего не видно, – пожаловалась Эма. – Это что? Колодец?
– Подземный ход. Их здесь много. Подземелье похоже на ноздреватый сыр.
Флоран, прадед Тибо, прорыл множество подземных ходов. Они соединяли крылья дворца, вели в лес или в поле. На протяжении целого века о них сочиняли всевозможные истории, здесь назначали тайные свидания любовники, узники совершали невероятные побеги… Нет, на самом деле никто ими не пользовался, планы переходов спали в архиве королевской библиотеки. Впрочем, оказалось, что подземный ход все-таки обитаем: нечто живое и теплое кинулось им в ноги.
– Крыса. Извини.
Тибо и Эма шли, шли и уткнулись в тупик. Принц налег плечом на стенку. Она не поддалась. Очевидно, с другой стороны стояло что-то тяжелое. Тибо поднатужился, комод с грохотом повалился и освободил проход: они очутились в гардеробной Эмы. Улыбающийся, довольный собою принц не спешил, а Эма уже бежала в будуар и застыла в изумлении: комната переменилась. С мебели сняли чехлы, и она радовала глаз светлым деревом и белой шелковой обивкой. На окнах появились кружевные занавески, на полу – пушистый кремовый ковер, в вазе – букет желтых ирисов. Перед окном столик на колесах с хрустальными флаконами, похожими на ледяные верхушки айсбергов. Стеклянная дверь привела Эму в маленький сад, давным-давно заброшенный. Выжившие цветы переплелись с травой и колосьями, которыми засеял клумбы ветер с поля. Между плит на дорожках торчала крапива и дикая мята. Клематис и жасмин буйно разрослись и повалили решетку. На заржавевшем кованом столике их ждал вкусный обед.
– Мадлен такая внимательная, – похвалил Тибо, устраиваясь на хромом стуле, а Эма уже уплетала за обе щеки салат со спаржей, козий сыр и жареный кабачок.
Принцу Тибо повсюду мерещился дигиталис, и он с тревогой следил за каждым куском, который Эма отправляла в рот.
– Рискуя испортить тебе аппетит… – начал Тибо.
– Ты ничем не рискуешь, – отозвалась Эма с набитым ртом.
– Я попрошу, чтобы нашу еду Марта передавала Манфреду.
– А кто такой Манфред?
– Камердинер моего отца. И дворецкий одновременно. Ни один человек в мире не способен совместить эти две должности, но Манфред особенный. Он по-своему тоже король, властитель надо всей нашей прислугой. Ничто не укроется от его глаз, он не пропустит подозрительного угощения.