Ступени выдержали. Эма протиснулась в щель и оказалась в коридоре, который вел в траурную комнату. В любую минуту она могла встретить кого-нибудь, кто пришел попрощаться с усопшим. Эма бросилась бегом в противоположную сторону и выскользнула в первую же дверь, ведущую в сад. Ветер сразу же бросил ей в лицо пригоршню снега. Она надвинула пониже капюшон и окунулась в метель. В двух шагах ничего не видно. Для тайного побега из дворца лучше не придумаешь. Эма стала невидимкой, как дворец и деревья вокруг. Через пролом в ограде она выбралась из сада, обогнула арку, перешла реку по мосту и побежала по пустынной дороге. Сквозь снежную завесу смутно различала слева внизу огни порта. Низко наклонив голову, Эма спешила к Кресту четырех дорог. Ветер старался помешать ей, он действительно дул с юга, как говорил Клеман. Эма вспомнила о метели, которая помешала Овиду спасти короля. Но сейчас налетевшая буря помогла ей незаметно убежать из дворца. Неужели Лес всемогущ? От одной этой мысли Эме стало совсем холодно. Снежинки кружились вокруг, словно мошкара, забирались под капюшон, в рукава…
Только уткнувшись носом в Крест четырех дорог, Эма поняла, что добралась. Кругом один белый вихрь. У нее шевельнулась жуткая мысль. Что, если это ловушка? Она здесь одна в глухой ночной час… Ни короля, ни королевы, ни принцессы… Жакар спокойно займет трон.
Эма глядела во все стороны, решая, идти ли ей дальше, ждать или сойти с дороги. И вдруг заметила что-то темное на обочине. То ли валун, то ли медведь. Осторожно подошла поближе.
Красный плащ.
Тибо! Это же Тибо!
Он сидел, подобрав колени, уткнувшись в них, закрыв руками уши. Руки распухли от холода. Он весь подобрался, защищаясь от снега и ветра, а снег засыпал его. Эма, утопая в сугробах по колено, добралась до Тибо. Он не шевелился. Она опустилась в снег и обняла его за плечи. Нет ответа. Плащ превратился в лохмотья, сапоги развалились. Эма сняла плащ и укутала короля.
– Тибо!
Он чуть приподнял голову, глядя перед собой, упершись подбородком в колени. Казалось, он заперт в невидимой клетке и звуки медленно доходят до него издалека.
– Тибо!
Он склонил голову набок, как воробей. Эма потрясла его за плечо.
– Тибо! Тибо!
Наконец-то он обернулся к ней. Очень медленно. Посмотрел пустыми глазами. Щеки ввалились, глаза впали. От уголка глаза тянулся шрам, теряясь в бороде. Прядь волос, прилипшая ко лбу, была белой как снег. Он напрягся, пытаясь понять, где находится и кто его зовет.
– Тибо! Ответь мне, – молила Эма, встряхивая его за плечи. – Ответь, ты меня слышишь?