Читателю хорошо известно, что такое рождественский ужин, поэтому не буду углубляться в описания, лучше сразу расскажу, что случилось в конце. Конец, к слову сказать, настал не скоро. Когда подали десерт, уже наступили ранние зимние сумерки, и над столом зажгли лампы. За окном кружился снег, а в теплой комнате, полной веселых людей, стало еще уютней. Арчи пребывал в особенно приподнятом расположении духа, Чарли даже поделился с Розой опасением, не наведался ли Арчи в погреб с вином.
Роза с негодованием отвергла предположение – она видела, как оба сына тетушки Джесси наполняли бокалы водой (девочка тоже последовала их примеру, хоть Принц и шутил, что «Розе надо пить розовое вино»).
Однако Арчи и правда был необычайно весел. Кто-то вспомнил про годовщину свадьбы тети Джесси и дяди Джема, все выразили сожаление, что дядя еще в море и не может произнести тост. Тут Арчи вдруг вызвался сказать речь вместо отца, что было ему вовсе не свойственно. Вышло немного несвязно и витиевато – как, впрочем, и полагается свадебным речам. В заключение Арчи повернулся к матери и дрогнувшим голосом пожелал ей «чтобы жизнь ее украшали розы, чтобы сыновья ее любили, чтобы счастье мчалось к ней на всех парусах, невзирая на ветры и течения, и чтобы Джем – главное сокровище, поскорей вернулся домой».
При упоминании капитана, который находился на обратном пути домой после долгой морской экспедиции, миссис Джесси растроганно зашмыгала носом, а мальчишки одобрительно загудели. Затем Арчи порывисто встал из-за стола и вышел из комнаты.
– Просто смущается от похвалы, – оправдал странное поведение предводителя верный Чарли.
– Его Фиби позвала, я видела! – сказала Роза, пристально глядя в приоткрытую дверь.
– Ты нашел еще подарки? – спросил Джейми, когда его брат вернулся в гостиную, веселее прежнего.
– Да! Подарок для мамы! Вот он! – громко объявил Арчи и распахнул дверь. В проеме появился высокий мужчина.
– Где моя дорогая женушка? – воскликнул он. – Первый поцелуй – ее, а остальные всем желающим!
Не успел он договорить, как миссис Джесси зарылась щекой в его грубую шинель, пока четыре мальчика прыгали вокруг, требуя внимания.
Роза устроилась на подоконнике и смотрела на радостную суматоху со стороны, как сказку о рождественском чуде. Суровый дядя Джем с гордостью посмотрел на старшего сына и ласково обнял младших. Затем подолгу жал руки мужчинам и сердечно обнимал женщин – даже мрачная тетушка Майра слегка повеселела. Затем капитан устроился в дедовском кресле, рядом примостилась «дорогая женушка», трое младших сыновей взгромоздились ему на колени, а белокурый Арчи стоял за плечом, как переросший херувим. Семейная идиллия «радовала глаз любого смотрящего», как верно заметил Чарли.