Он сначала опешил, а потом решил ловить удачу за хвост без лишних размышлений: сразу прыгнул за руль и поехал прочь.
Когда справа увидел тёмные груды укрытой брезентом техники, сообразил, что оказался возле парка боевых машин. И тут его осенило: из части имелся ещё один выезд – через КТП! А там, насколько он знал, главное, чтобы документ имелся на технику, а уж кто ей управляет – дело десятое.
Надо пробовать! Других идей всё равно нет.
Когда он подъезжал к воротам контрольно-технического пункта, его сердце колотилось как бешеное.
Караульный неспешно вышел из «дежурки». Пока тот обходил машину, Антон внутренне собирался. Старался сбросить сковавшее напряжение, восстановить дыхание, чтобы голос не дрожал. Взгляд скользнул по тускло подсвеченной приборной панели.
«Какая же убогая машина, – мелькнула мысль. – Ей, наверное, лет тридцать, если не больше. Давно на свалку пора, а она всё ещё на ходу».
Только сейчас он услышал запах бензина и смазки, давно впитавшийся в обшивку салона; обратил внимание на отполированный до блеска чёрный пластик руля; почувствовал скол на рукояти переключения передач, в которую он вцепился так, что пальцы онемели…
Расслабил руку и медленно выдохнул.
Рядовой подошёл к нему и посмотрел с нескрываемым изумлением, вероятно, ожидая увидеть за рулём кого угодно, но только не Антона.
– Лопухов?! – изумление оказалось взаимным. – Ты чего тут делаешь-то?
С одной стороны, Антон обрадовался знакомому лицу, с другой, наладить дружеских отношений с парнем он так и не смог.
– Могу задать тот же вопрос. И вообще-то задам! Ты что здесь делаешь? И где взял машину?
– Уезжаю отсюда нахрен, – честно признался Антон.
– В смысле? – не понял Лопухов.
– В прямом. Командиры твои оказались… как бы помягче выразиться… Контрацептивами штопанными: деньги с меня взяли и кинули. Неделю обещаниями кормили и бабло сосали. Да что я тебе рассказываю, ты же со мной торчал всё это время и в курсе всего был. А может и в доле.
Взгляд Антона выражал всю досаду, презрение и обиду, какие он только смог изобразить, подавляя в себе тревогу и нервозность.
– Ни с кем я не в доле, – вспыхнул рядовой.
– Значит, пожадничали. Посчитали, что раз рядовой, то обойдёшься.
– Да мне и не надо!
– Не будь дураком! Что плохого в том, чтобы заработать денег. Только делать это надо честно, как я считаю. И не столь важно, рядовой ты или полковник. Согласен?
– Ну, наверное, – неуверенно ответил Лопухов и спохватился: – Так что ты тут делаешь?!
– Ты вроде не глухой. Я же сказал, уезжаю.
– Документы на выезд показывай.