Сказка на ночь (Цветков) - страница 12

проложили полынью финишную черту
у малиновок крылья в пламени на лету
в водной бездне гроздьями ужи и мыши
смазан молекулярный состав атомный вес
на протонах тавро латиницей k и s
в честь последних влюбленных насмерть им бы
вместе после но там же ни мужа нет ни жены
одинаковые к иосафату строем жмуры
из подвязанных челюстей изрыгают гимны
под костями хрустят раскатившихся яблок кульки
территория трепета а не любви
но еще на финальной печати тепла смола
сбить замки отпустить испуганные слова
как на волю малиновок пусть не сгорая
остаются на месте мира который пуст
из прозрачных по ветру пеплом уст
прочь или скот спасенный в степь из сарая
пусть престол вещества наследует дух
говори любовь говори разлука
говори луг говори лес выговаривай вслух
или если больно выдохни
по одному
без звука

«больше не вдохнуть детский сумрак цирка…»

больше не вдохнуть детский сумрак цирка
впредь не жмурить жмурок не прятать пряток
потому что возраст такая цифра
что приводит в ужас хоть он и краток
с ферм с колосников перелетной зоны
за жерлом прожектора на манеже
видишь нелюдские из бездны взоры
это те же зрители только реже
ой ли вы в потемках лесные лисы
ой сурки вы суслики ли степные
пропускной контроль проходи без визы
где-то близко вместе все остальные
в месте где условились в точке той же
я иду искать ни подсказки больше

«по ноябрьскому городу…»

по ноябрьскому городу
тусклым зрением ниц
вычисляешь по голосу
вечереющих птиц
крепок бережным разумом
бьет на скате кривом
воробей одноразовым
невеликим крылом
терпеливые жители
тупика наверху
все немногое видели
на пернатом веку
верят правилу твердому
по фигуре петру
что отмерено федору
воробьи на ветру
вслед за слабыми мыслями
уноси и меня
ветер кем перечислены
этих птиц имена
выше к бирже и ратуше
за свеченье каймы
где они никогда уже
но живые как мы

«мертвый март пришел из стужи…»

мертвый март пришел из стужи
инвалидом без руки
окровавленный снаружи
как живые изнутри
сквозь торосы и преграды
стены снега линзы льда
мы ему не слишком рады
мы не рады никогда
мы весну имели точно
но не мертвый март в виду
он в ответ давайте вот что
я побуду и уйду
пусть апрель приходит пенный
в яблоневом вмиг огне
все равно я был здесь первый
помните и обо мне

«если вдруг чего и жалко…»

если вдруг чего и жалко
напоследок это только
карусельная лошадка
шоколадная коровка
петушок из карамели
кто изгрыз его до древка
в детстве плакали и ели
но они живые редко
так за них обидно было
и вообще бывало грустно
чуть глаза прикроешь быстро
навсегда на свете пусто
вспомнится стояло лето
зной ковыльный у калиток
добывали в речке небо
легким неводом из ниток