Сказка на ночь (Цветков) - страница 17

и в грудь кольнула
мне выучить мечталось наизусть
стихи катулла
в те дни я ничего не знал о нем
но был позером
и прозябать провинциальным пнем
считал позором
с любой из вас сойдусь на берегу
или в палатке
и лесбией игриво нареку
гамбит в порядке
пусть вертятся под окнами терпя
как сам недавно
ах лесбия любил бы я тебя
когда б не дафна
как щит персея зеркало давно
с лицом горгоны
с катуллом мы почти на равных но
в гробу гормоны
сегодня собран урожай в мозгу
а нивы голы
я выучил и наизусть могу
его глаголы
не потому ль с приплодом голова
что сердце в глине
и на устах все пристальней слова
иной латыни

«мы гадость горазды сказать о морже…»

мы гадость горазды сказать о морже
на зайца позорны наветы
охотник шпигует свинцовым драже
медвежье семейство с конфеты
с коровой наш дискурс кровав и непрост
змея возбуждает икоту
и если на шапке енотовый хвост
то с чем оставаться еноту
рабы распорядка носители брюк
лесных истребителей раса
все реже животных я вижу вокруг
но супа все больше и мяса
отныне вы мне никакие не мы
здесь узник родней персонала тюрьмы
подальше от всех обитаемых мест
где супа природа не просит
хоть волк этих зайцев местами и ест
он скоро заплачет и бросит
в раю где возляжет с шакалом барсук
волк примет морковку из заячьих рук
приветствуя дружбу как гостью
на вас же помет плотоядных лифтерш
и лордов положит презрительный морж
прибор с этой внутренней костью

«так наступает простуда…»

так наступает простуда
или мигрень иногда
словно повестка оттуда
или путевка туда
жизнь коротка и ревнива
жалко что быстро отбой
вдруг развернется равнина
прежней земли под тобой
страсти ее и обманы
в солнечном омуте вниз
вспыхнут лесные поляны
искрами маленьких лис
в цинковой тусклой обшивке
город кивнет головой
там в дребезжащей машинке
мчит человек трудовой
сердце разлуке не радо
сердится и не поет
лучше ему бы не надо
в этот последний полет
заживо были в награду
радости разных систем
только вот смерти взаправду
не было с нами ни с кем
в нитках серебряных елка
легкие волки в степи
больно еще но недолго
жил а теперь потерпи

«угрожает периметром хитрая тьма свету…»

угрожает периметром хитрая тьма свету
небу некогда быть и земле возникать тоже
дверь наружу хоть криком кричи ничего нету
и захлопнешь внутри таки кое-что есть все же
над приборной доской будто шкипер в буран в рубке
догорает заря в мониторе но мертв робот
телефон встрепенется вот только щелчки в трубке
и хоть лампа светла никуда не ведет провод
вот из книг убегают ордой муравьев буквы
как прозрачные черви торчат из висков мысли
ткнешься носом в окно а в стекле экстерьер куклы
это зеркало впрочем в котором хоть труп висни