Время будто остановилось.
Слова эхом разнеслись по залу, оглушая меня. Члены Совета один за другим поднялись из-за стола, готовясь поприветствовать новую Жрицу. В ушах зашумело, кровь отлила от лица, перед глазами все поплыло, и я едва удержалась на ногах. Нет, я не упаду! Только не перед ними! Глубокий вдох, попытка привести себя в чувство. Аромат благовоний, прежде казавшийся таким приятным, внезапно стал невыносимо сладким. Тошнота подкатила к горлу.
Никто не заметил моего состояния. Неудивительно, ведь они полагали, будто оказали мне большую честь, закрыв глаза на мое прошлое. Лишь Диона пристально смотрела на меня. Смотрела так, словно ждала чего-то.
«Мой мир рухнул, а она ждет от меня благодарности? Ну уж нет! Так просто я не сдамся!»
– Мне позволено узнать, кто станет Энси? – Вежливый тон дался с трудом. Напряжение зазвенело во мне туго натянутой струной.
Диона обернулась на членов Совета, так и не успевших выйти из-за стола. Они одобрительно кивнули, лишь леди Огаста привычно поджала губы, но возразить открыто не решилась. Диона перевела взгляд на меня.
– Совсем скоро вы станете Верховной жрицей. Полагаю, это дает вам право знать. Моей преемницей, великой Энси, Хранительницей Эреша и Повелительницей стихий, станет леди Оливия Бертхайм.
Сердце ухнуло вниз, живот скрутился в узел, струна напряжения лопнула, и мое отчаяние вырвалось наружу. Зал наполнился громким, заливистым, жутковатым смехом. Безумный хохот отразился от каменных стен и разлетелся по огромному залу. Далеко не сразу я поняла – этот смех мой.
– Лилит, – попытался одернуть меня лорд Ла Фейн.
Мне показалось или в его голосе звучали сочувственные нотки? Но я не нуждаюсь в жалости! Меня тошнит от сочувственных взглядов и перешептываний за спиной. За последние шесть лет я получила их с избытком. Сейчас мне нужна справедливость!
Я бы стерпела, назначь они Эдриана или Мариса, но не Оливию! Эту пустоголовую выскочку, которой все и всегда достается легко! Даже Эдриан. Мой Эдриан… От этой мысли сердце болезненно сжалось.
Вся горечь и злость, которую я годами подавляла в себе, устремилась наружу. Кровь зашумела в ушах, дыхание стало прерывистым, и я с трудом сдержала пламя, бушевавшее внутри.
В голове набатом стучала мысль: «Они предали меня! Предали!» Избрали Оливию с идеальной родословной, будто выбирали породистую лошадь, а не Хранительницу! Как я могла так ошибаться? Как могла поверить, что отбор будет честным? Почему решила, что здесь мое прошлое не будет иметь значения? Все эти годы наивно верила, что сильного дара и трудолюбия хватит, чтобы стать Энси. Верила, будто восстановлю репутацию моей семьи, заставлю их уважать меня и мою несчастную мать! Глупые, наивные мечты о справедливости…