В прошлый раз, когда я пыталась пристроить Винка в лодку, я была слишком вежлива, слишком старалась следовать правилам, но больше такого не будет. На этот раз я буду такой же наглой и хитрой, как бандиты Чипсайда, те, что умоляют, торгуются или дух из тебя выбивают, чтобы получить то, что им нужно.
Ответственный офицер, бледный молодой человек с измученным лицом, поднимает руку, останавливая меня. Мои ноги замирают, но язык продолжает работать.
— Он еще кроха, жизни не нюхал, да еще и видел, как мамка откинулась. — Я кидаю взгляд на Джейми, который быстро меняет удивленное выражение лица на скорбное. — Она зубы свои уронила с пирса и следом бухнулась, когда поймать хотела. Утопла на его глазах. Ну же, сэр, дайте нам шанс.
Винк, у которого лицо начинает дергаться, выдавливает слезу, хорошую, крупную слезу, которая неспеша сползает на кончик носа и браво там зависает.
Офицер скребет свои блондинистые бакенбарды. Из лодки мужчина с пузом, похожим на мешок муки, прикладывает руки ко рту и ревет:
— Мы на пределе. Еще кто-нибудь потопит…
— Вы, чо, хотите, чоб малец, который видел, как тонет мамка, тож утонул? Эт прост злодейство. Ну же, сэр, будьте милосердны. Возьмите нас с собой. — Я хватаю Джейми за руку. — Мы семья. Нельзя разлучать семьи. Пжалста, от нас проблем ноль. Да мы как мышки.
— Офицер, опускайте! — кричит мужчина с лодочной палубы.
В задней части лодки поднимается человек с крепким телосложением, напоминающим кочегара, и бритой головой.
— Винк!
— Минг Лаи! — кричит Винк, давясь теперь уже, похоже, реальными слезами.
Рядом с Минг Лаи сидит Дина Доменик, и тут же втиснулись ее родители.
— Вот эт да! — кричу я. — Еще один братец! Это знак самого Господа нашего, знак, что нам место в этой лодке. Аллилуйя! — Я сжимаю руки вместе и трясу ими над головой, словно игрок в кости перед важным броском.
Молодой офицер крутит свисток на шее.
— Я не могу пустить вас троих.
— Как насчет эт парочки, шеф? — встревает Джейми.
Я кривлюсь, и не только потому, что его кокни печален, как дохлый цыпленок. Первые две лодки в этом квадранте уже спущены на воду, третья — на пути вниз. Эта последняя.
— Вы сказали, девчонки и мальцы, — продолжает Джейми. — А в вашем корыте, похоже, все больше мужики. Почему?
Офицер мечется между лодкой и нами. Я все так же держу молитвенно сложенные руки перед собой.
Винк выжимает очередную слезу. Он начинает хныкать и подвывать, постепенно переходя к настоящим рыданиям. Вот теперь слезы действительно льются рекой.
— Я буду тихо, сэр! — икает он.
— Пусти ты их. Бога ради, парень! — раздается чей-то голос.