Удача на «Титанике» (Ли) - страница 31

— А-а. Вот оно. — Услужливое выражение на его лице сменяется озадаченным. — Вы не прошли регистрацию, поэтому мы не стали оставлять за вами каюту. Решили, что вы не приедете.

Я фыркаю, заставляя страх превратиться в возмущение.

— Я занималась… — тут я поправляю вуаль, сбившуюся на бок, — …эм, приготовлениями к похоронам.

— О! Мои соболезнования. — У мужчины такая тонкая кожа, что цвет лица меняется при малейшем волнении.

— Итак, куда же отнесли мой багаж?

— Не могу сказать точно, но сейчас же выясню, мадам. Я стюард Энди Латимер, и я старший над здешними стюардами. — Он возвращает на место галстук и поправляет воротничок рубашки. Еще один человек, на этот раз в простой белой куртке и черных брюках, выходит из каюты. — Портье Бакстер! Найдите багаж миссис Эмберли Слоан. Доставьте его в B-64.

— Будет сделано.

Портье Бакстер, который вряд ли старше меня, отвешивает короткий поклон и спешит прочь.

— Тем временем я отведу вас в превосходную каюту. Она даже лучше, чем B-42.

— О-отведете? То есть, надеюсь, так и есть.

Его добродушная улыбка рассеивает мое мрачное настроение.

— Следуйте за мной.

Стюард Латимер, быстро повернув дверную ручку, открывает дверь с номером B-64.

У меня вырывается вздох. Панели, затянутые насыщенно-алым шелком с узором в форме бриллиантов, украшают стены короткого коридора. Слева от нас расположена еще одна дверь, которую он тут же открывает.

— Личная ванная.

Умывальня с мраморной стойкой соседствует с блестящей эмалированной ванной, которая размерами в два раза превосходит старомодную ванну на ножках, стоявшую у миссис Слоан. Кусок мыла, пахнущий бергамотом, лежит отдельно в специальном блюдце.

— Горячая и холодная вода. — Он указывает на один из кранов. — Дайте знать, если вам понадобится приготовить ванну.

Затем он открывает очередную дверь.

— Уборная.

Персональный унитаз стоит навытяжку, готовый к службе. Обитатель каюты может использовать его в любой момент, как позовет нужда. Мы всегда делили уборные — иногда даже уличные — с другими жильцами съемных квартир.

В спальне поверх коврового покрытия от стены до стены лежит персидский ковер. Комната такая просторная, что я легко могла бы сделать здесь колесо и кувырок подряд, если бы не центральный стол. Две кровати — одна двуспальная, с балдахином, другая односпальная — застелены кремовым бельем и покрыты пушистыми пледами, похожими на облака. Вдоль стены расположилась кушетка, видимо, на случай, если гостю захочется отдохнуть на пути от кровати до окна. Здесь есть даже два зеркала — одно венчает туалетный столик, а еще одно висит над второй раковиной. Я понимаю, что подобная каюта подошла бы и королю, и оттого, что я вижу всю эту роскошь вокруг себя, мной овладевает невероятная легкость.