Олли поворачивается к Бо.
— Сколько вам платят за работу?
Несмотря на то что мальчишки предпочитают английский, сейчас все говорят по-кантонски, скорее всего, как всегда, когда присутствуют люди, не знающие английского.
Бо зубами срывает кусок мяса с вилки, не ответив на вопрос.
Барабанщик подвигается ближе.
— Что там насчет работы? — Все его худое коричневое лицо движется, когда он жует. — Если есть работа, делитесь. Моя жена хочет побывать на празднике драконьих лодок этим летом.
— Катись мимо, — бурчит Бо.
— Джейми поспорил с Бо, что сможет заработать больше, чем он, а потом Валора поспорила с Джейми, что она заработает больше, чем они оба до сигнала отбоя, — вываливает Олли, не переставая жевать. — Если Валора победит, Джейми придется показывать трюки вместе с ней. А если победит Джейми, Валора отправится домой.
Теперь все пристально смотрят на меня. Даже добродушный Минг Лаи отрывается от беседы с русской девушкой, которая держит в руке яблоко и учит его произносить это слово по-русски.
Тао накручивает бородку на свой укороченный указательный палец.
— Большие ставки. Я думаю, сестра победит.
— Тогда ты проиграешь, — рычит Фонг. Он подцепляет ножом кусок масла и отправляет его в рот. — Как может одна девчонка заработать больше двух мужиков?
Тао распрямляет бороду и дарит мне безмятежную улыбку.
— Сестра знает, чего хочет. Она очень решительная.
Фонг цыкает, пронзая воздух своим выступающим зубом.
— Девчонки не должны командовать парнями. Они слабее и должны делать то, что им говорят. Никаких соревнований.
Мое лицо горит, и слова возражения рвутся с губ. Но я запираю рот на замок. Китайцев с детства учат уважению к старшим. Теперь пари с Джейми стало для меня еще важнее. Я покажу этому старику, кто тут слабее, когда возьму верх.
Когда последний кусочек ростбифа отправляется в мой желудок, один из официантов ставит передо мной корзину.
— Спасибо, — говорю я, несмотря на то что большинство из нас уже пообедали. Он, ничего не ответив, удирает.
Я снимаю салфетку с корзины. Мы с мальчишками заглядываем в нее, и я сжимаю зубы. Она наполнена хлебными корками, все как одна горелыми. Они настолько твердые, что их придется не один день размачивать в супе.
Олли стучит костяшками пальцев по одной из них.
— Мы могли бы бритвы о них точить.
— Ты еще не бреешься, — поддевает его Винк.
— Святая чешуя, — бормочу я. — Какая наглость. Этими корками легко можно разбить окно.
Я легонько подкидываю одну из них и тут же ловлю. Определенно, удобно бросать.
Неудивительно, что никто не просил. Бо фыркает, Барабанщик одаривает меня извиняющейся улыбкой, а Фонг, глядя с интересом, предостерегающе качает пальцем перед моим лицом.