– Что бы там ни было, представить себе Ленчика в роли безжалостного убийцы я не могу.
– Я тоже, честно говоря. Не больше, чем тебя.
Женич неинтеллигентно вытаращил глаза.
– Это ты к чему вообще сказала? Хотя, собственно, все логично. Я когда-то встречался с Дашей, и нельзя исключать, что роман возобновился. На твоем месте я бы не стал меня исключать. – Объявил он почти с вызовом.
– В вашем с Ленчиком случае все легко проверяется: поскольку вы оба живете в Пущино, алиби установить несложно. Никто из вас не мог ускользнуть на пару часов с работы или из дома, чтобы совершить убийство. – Хладнокровно парировала я. – И все же жаль, что отец ребенка – не Ардашев.
Мне показалось, или по Женькиному лицу скользнула тень беспокойства?..
– Ты знаешь, я искренне верил, что это он.
– Я тоже, но мы с тобой были чуть ли ни в меньшинстве. И Швецов, и Макс считали, что он не мог так вляпаться.
Женька замялся.
– Продолжаешь общаться с Максом?
Вот же упрямый. Я почувствовала укол раздражения.
– Продолжаю. И скажу даже больше: я с ним спала.
Женич не ответил на провокацию, однако внезапно его взгляд стал таким грустным, что я заторопилась объяснить.
– Это был единичный эпизод, и, как видишь, со мной ничего не произошло.
– Сонь, ты извини, что я завел тогда эту тему… Я не должен был, это совершенно не мое дело.
– Не извиняйся. Это я не должна была так реагировать. Ты обо мне беспокоился, и я тебе за это благодарна. На свете не так много людей, которые переживают за мою судьбу. Но мне ничего не угрожает, правда. Я была наивной и глупой, считая, что могу присвоить Макса. Никто не может его присвоить, и если это понимать, то общение с ним переходит в совершенно иную плоскость. Макс – это мужское alter ego Даши, понимаешь? Прекрасная вещь в себе, Аполлон. Или скорее даже Зигфрид из германского эпоса. Невозможно отказаться от внимания Зигфрида, но нельзя его к себе привязать. У него, при всей его успешности, даже нет девушки.
Женич смотрел на меня в замешательстве.
– Ну допустим. Только у него есть девушка. Он тебе не говорил?
Неожиданное утверждение меня ошарашило.
– А ты-то откуда можешь это знать?
Женькино лицо залилось уже знакомы мне пунцовым румянцем, который свидетельствовал о том, что он чувствует себя крайне неловко.
– Ну, мне Лиза сказала.
– Лиза сказала?! И когда она это тебе сказала?
– На следующий день после того, как мы с тобой встречались последний раз.
– То есть вы с ней общались незадолго до ее смерти?
– Да, разговаривали по телефону.
– И как… как зашел разговор о Максе?
Впрочем, я уже начала догадываться, каким образом всплыла в их разговоре такая неожиданная тема.