– То есть фиктивный и не отслеживаемый в пространстве, так?
– Именно. И после ее смерти он тоже перешел в разряд «временно недоступных», а потом и заблокированных.
– Послушайте, Алексей, это наверняка один и тот же человек, хорошо планирующий, с хорошо отработанным образом действий. Ардашев как раз такой, разве нет? Вы считаете, что он подставился бы с такими бесцеремонными убийствами, но сами признаете, что вам совершенно не за что его зацепить. Расчет безупречен. Знаете что? Я возвращаюсь к своему предложению, от которого Вы раньше праведно отказались. Давайте я добуду ардашевский волос, или зубную щетку, или что-то там еще, сама отдам материал на анализ, а Вам просто покажу результаты. Вы как-нибудь неофициально их сопоставите и потом будете решать, как дальше действовать. Не будьте занудой, я ваш единственный шанс в этом направлении.
На лице Швецова промелькнуло странное выражение, как будто моя горячность его забавляла, однако, к моему негодованию, он остался непреклонным.
– Лучшее, что Вы можете сделать, это зашкафиться и не искать неприятностей на свою… анатомию. Такая формулировка не занудна?
Я невольно хмыкнула.
– Формулировка не занудна, но подход пронзительно унылый. Что Вы там сидите? Холодно!
На этот раз мне удалось его по-настоящему удивить. Швецовская левая бровь приподнялась, а глаза на мгновение широко раскрылись. Он молча встал, подошел ко мне и уже знакомым жестом обнял меня за плечи. А потом быстро наклонился и поцеловал. Это было так ошеломляюще неожиданно, что я поначалу просто замерла, как напуганный кролик. Но шок прошел почти мгновенно, и я, не веря самой себе, ответила на его поцелуй, сначала робко, а потом все более уверенно. Мои кости не расплавились, как от поцелуя Макса, но мне вдруг стало жарко, несмотря на холодный мокрый воздух, врывавшийся в маленькую кухню.
Отстранившись, Швецов посмотрел на меня долгим взглядом, от которого у меня екнуло сердце.
– Что это было? – я и сама услышала ошеломление в своем голосе.
Магия момента была разрушена, и во взгляде Швецова вновь появились насмешливые нотки.
– А на что это, по-твоему, похоже?
– Я не об этом! С какой стати?
– Ты очень необычная девушка, и ты мне нравишься.
Юный Швецов так непринужденно перешел на «ты», что я даже не сразу это поняла, лишь нетерпеливо отмахнулась от сути его фразы.
– Чем это я могу Вам понравиться? Смешно.
– В том числе и тем, что ты сама не знаешь, какая ты. Ты человек умный и смелый, пожалуй даже чересчур смелый. Ты не жеманничаешь и не строишь из себя жертву, как делают многие, потерявшие друзей и близких. Они страдают, но при этом тайно наслаждаются моментом внимания, а ты нет. И еще в тебе много спонтанности: никогда не знаешь, чего от тебя ждать в следующий момент. И поэтому с тобой не бывает скучно.