Не осталось сил ни на что. У нее и желаний никаких не осталось! Единственное, чего ей до сих пор хотелось, — иногда и даже довольно часто она рассказывала об этом Наташке и ее сестре, — это большой белый зонт.
Да и в транспорте его сломают моментально! Наташка, ее сестра и мама живут так, что в метро нужно садиться на конечной станции. Кто не садился в утреннее московское метро на конечной станции, тот никогда не поймет, а кто садился, тот знает, о чем идет речь и без моих объяснений. И куда тут белый зонт?…
Наташка неистово училась в институте востоковедения. Поступить туда невозможно, учиться тоже невозможно, но она поступила и училась — изо всех сил! В таких институтах существует жесткая схема распределения языков и вообще дисциплин. Абитуриент поступает просто в институт, а там уже профессорско-преподавательский состав распределяет, кто какой язык будет учить. Кому-то достаются вожделенные японский и китайский — на специалистов с этими языками, по слухам, всегда есть спрос, кому-то — фарси, маратхи, идиш или фула. Наташке достался азербайджанский.
Мама очень переживала. Пять лет в институте учить язык, чтобы потом делать… Что?… Переводить в Федеральной миграционной службе заявления? Преподавать в школе для иностранных рабочих? Работать в пресс-службе выхинского рынка?
Мама очень переживала, болела на лавочке. Наташка неистово училась.
Институт она окончила с отличием и тут же получила предложение от какого-то крупного международного банка. Филиал в Баку, работать, соответственно, тоже нужно в Баку.
Вариантов не было никаких — оставаться в Москве никак нельзя, папаша почти допился до белой горячки, но все еще не окончательно. Неотложка увозила его, но лишь на время, и это время было самым лучшим в семье. Все отдыхали и блаженствовали на собственной пятиметровой кухне, а не на лавочке в сквере.
Наташку провожали, как когда-то в эмиграцию, — понимая, что вряд ли придется увидеться снова. То есть надежда есть, но она так призрачна, что на нее нечего рассчитывать. Ей дали с собой кипятильник, кастрюльку, небьющийся стакан, теплые носки, заварку, кофе, сушки, сухую колбасу, зимнее белье, термос и газовый баллончик для самообороны.
Был бы пистолет или автомат — тоже положили бы!
Так что в Баку она прибыла во всеоружии.
Просторный и прекрасный белый город, полный солнца и прозрачного света, стекающего с гор, поверг ее в шок и оцепенение. В аэропорт за ней пришла машина с флагом РФ — из посольства.
— Ай, что такая грустная? — сказал ей пожилой шофер-азербайджанец. — Ты же в Баку, лучшем городе на земле! Возвеселись!