Сиротки (Вой) - страница 186
Она услышала в его голосе неподдельную тоску – и так было странно ее слышать после возбужденных, громовых, восторженных голосов таворцев!
– Расскажи мне о брате, – ласково сказала Шарка. – Он такой же болван, как и мой?
– Нет. – Фубар улыбнулся. – Он гораздо хуже.
– Гребаные грифоны! Сукины дети! Я ничего вам не расскажу! Я нанижу ваши скелеты на колья…
– В прошлый раз ты не был таким храбрым, – сказал Рейнар скучающим тоном. – Перед Златопытом ты визжал, как щенок, и поносил своего Яна Хроуста на чем свет стоит, лишь бы с тобой ничего не делали. Что изменилось?
Хоболь не ответил, продолжая сверлить его взглядом со всей ненавистью, на какую был способен.
– Я думаю, что в тот раз твои друзья были где-то поблизости, и ты сыграл в дурачка, лишь бы тебя отпустили и ты поскорее побежал к ним. А сейчас бежать некуда, потому что рядом никого нет.
– Ох, какой ты умный! – сварливо отозвался Хоболь. – Можешь гордиться собой.
– Мой пан, – подал голос Мархедор, – думаю, мы говорили с ним достаточно. Не хочешь попробовать по-другому?
Рейнар поежился: совсем недавно Мархедор предлагал то же самое в отношении него самого. Он еще раз взглянул на охотника: физиономия в кровоподтеках, веревки глубоко впились в тело, отчего дышать ему, наверное, непросто, но рот все равно кривит усмешку. Фанатик…
– Да. Давай.
По вытоптанной траве заструился знакомый поток пыльного мрака. Мархедор покрутил в воздухе кистью, словно поглаживая воображаемый шарик, и дым начал разделяться на множество небольших продолговатых кусков с длинными отростками и уродливыми головами. Они суетливо засеменили к Хоболю, обращаясь на бегу стаей… крыс.
Бесстрастное лицо охотника перекосило ужасом, когда крысы подобрались к его ногам и принялись деловито обнюхивать сапоги, примериваясь к прыжку. Мархедор, как искусный скульптор, оттачивал форму движениями пальцев – и его крысы обзаводились множеством лап, голов и хвостов, с каждой секундой приобретая все более чудовищный вид.
– Ну? – сказал Рейнар. – Все еще не хочешь говорить?
– Пошли вы на хер! – прошипел охотник.
Мархедор взмахнул рукой, и крысы, словно спущенные с поводка, побежали по ногам Хоболя вверх, к груди и голове, засовывая морды в складки одежды и пытаясь добраться дрожащими от возбуждения носами до кожи.
«Как я до этого докатился?» – подумал Рейнар, отворачиваясь от пленника, его палача и крыс. Взгляд его упал на поляну, где Хоболь как раз раскапывал огромную братскую могилу, когда его поймали. Наверное, хотел понаделать еще своих прекрасных чучел, нанизанных на колья.